Сила Мира

— Теперь — обо мне: думаешь, приятно иметь мужем абсолютно послушного мальчика? Понимаешь, чтобы любовь была долговечной, надо, чтобы любили равные. Почему у Наставницы и Раймона все было бы прекрасно, если бы Бонар не погиб в бою, знаешь? Раймон был ровней Налини. Они оба что-то собой представляли: он был лучшим воином и моряком Эрхавена, а она — лучшей жрицей и танцовщицей. Я, конечно, не лучшая, но и мне бы хотелось, чтобы мой муж никому не казался желторотым, чтобы он что-то собой представлял и в чем-то добился успеха.

— Неужели между нами не может быть ничего?

— Ты мог бы стать хорошим магом, воином, танцором, наконец — тоже неплохо. Может быть, не таким, как Крейтон, но все же… В тебе есть нечто такое, что дает тебе шанс, не спорю. Но пока ты не стал ни тем, ни другим, ни третьим. Не смог довести ни одно дело до конца, а знаешь, почему? Ты хоть и не трус, но еще не умеешь совершать поступки, а потом нести за них ответственность.

— Тут ты не права, Аэ. Я сделал все, что мог, для сестры, а потом в Эрхавене, на корабле, и тут, в лесу…

— Айша, насколько мне известно, была тебе равной. Она делала свое дело, ты — свое, и никакой твоей особой заслуги нет. Что касается боев — да, ты способен в горячке боя на храбрый поступок, но скажи — решился бы ты пойти против банды Гафура без Крейтона? А вопреки воле Неккары? Возможно. А сделать это так, чтобы не погибнуть, а победить? Когда сможешь так же, как он, ни на кого не оглядываться — тогда, быть может, мы сможем друг друга полюбить.

— Для этого Налини и послала меня с вами, — угрюмо говорит Тетрик. Он чувствует бы себя так же, если б Аэлла бросила его в землянке-тюрьме, раненного и ставшего обузой.

— Я же тебе сказала, мы не можем дожидаться твоего выздоровления. Самое умное, что ты можешь сделать — дождаться нас здесь. Заодно мой тебе совет — попроси здешних воинов тебя поучить, и не забывай повторять уроки Наставницы.

— Но почему вы…

Неуместное сопротивление не на шутку сердит Аэллу, и она произносит слова, за которые будет себя не раз корить:

— Знаешь что, дорогой… Если мы тебя потащим с собой, придется двигаться вдвое медленнее. Мы придем к Стылым холмам как раз к полярной ночи. А это может сорвать весь план. Мы не можем так рисковать из-за того, что какой-то неумеха возомнил себя воином и полез, куда не просят, решил, что он рыцарь, вытаскивающий из плена невесту. Жених… да какой из тебя жених! Крейтон меня засмеет, если узнает!

— Крейтон? — спрашивает Тетрик, надеясь, что ослышался.

— Да, Крейтон! Он — и воин, и маг, и танцор, кстати, не чета некоторым! Если б не он, и меня бы покрошили, и тебя тоже. А ты — никто. Хороший парень… и больше ничего. Да и то не слишком — ради своей ревности готов поставить под удар дело, от которого зависит судьба Ствангара, Эрхавена и своего же Храма.

Помолчав, она добавляет, уже спокойнее:

— Крейтон и мне, и Сати — ровня. И если он меня полюбит… А тебе счастливо оставаться тут — может, найдешь равную себе…

Тетрик хочет сказать что-то оскорбительное, после чего они с Аэллой бесповоротно стали бы врагами, и, наверняка, сказал бы миг спустя. Но Аэллы рядом уже нет. А через три дня поздно вечером Нейрил сказал, что проводил отряд Неккары, покинувший столицу вместе с посланным на Север войском.

— Кто командует войском? — спрашивает Тетрик. В душе поселилась пустота и тоска, но, может, это поможет отвлечься?

— Увы — принц Валианд. Император его даже не подозревает. Он бы поверил нам, будь у нас серьезные доказательства. А так…

— А Беренгард?

— Я не в курсе, что с ним. Но поскольку следствие ведет Валианд… Боюсь, все свидетели, знавшие хоть что-то, уже в царстве Лиангхара.

— А наши — знают об этом?

— Конечно. Но и Неккара, и Крейтон, по-моему, недооценивают принца — онспособен изменить в любой момент.

Все эти дни Тетрик, погруженный в черное отчаяние, полагает, что имена соратников не вызовут ничего, кроме раздражения. Но, как выясняется, ошибается. Оказывается, он не может сердиться даже на Аэ.

— Они попадутся в ловушку, когда Валианд узнает, кто подставил Гафура! — воскликнул Тетрик.

— Но у принца тоже нет доказательств причастности Крейтона! — напоминает Нейрил.

— Валианду хватит подозрений. Он же не имперский судья.

— Слушай, парень, а ведь ты прав, — не на шутку тревожится старый Меченосец Аргелеба. — Проклятье, ты даже не знаешь, насколько прав! Когда я был молод, одна армия погибла из-за предательства лишь одного человека — адьютанта, заманившего своего командира в засаду. А уж если главнокомандующий… скажем так, не полностью надежен — вообще весело будет.

— Надо их как-то предупредить.

— Конечно, предупредим, — отвечает целитель. — У Храма есть свои способы.

— А я должен быть с ними.

— Ты еще не выздоровел! — поднимает Нейрил кустистые брови. Но выцветшие серо-стальные глаза смотрят… С одобрением?! Предположение кажется столь нелепым, что Тетрик не верит глазам.

— Наставница нас послала вместе — значит, я должен быть с ними.

— Крейтон сообразит, что к чему! Да и Неккара не глупее.