Сила Мира

— Этот привал будет последним, — произносит Сати однажды «вечером». — Приготовьтесь, завтра предстоит бой. Кстати, у вас могут появиться как новые враги, так и новые союзники. Будьте готовы.

— Кто же это?

— Не забывайте, что один отряд был послан раньше. Никто не сказал, что они не попытаются вести свою игру…

«Ночь», неотличимая от «дня», проходит спокойно. Ничего подозрительного не замечают ни орочьи дозоры, ни дежурящие по очереди Миллимет, Леонтино, Джованни и маги орков. Вдали чувствуется распространяемая группой Мелхиседека аура разномастной Силы, а хозяева Врат затаились, будто решив оставить многострадальный Мирфэйн в покое. На мертвой равнине царит гробовая тишина, ее нарушает лишь храп спящих орков, да хруст шлака под сапогами дозорных. Звуки странным образом тонут в тишине, хотя слышен даже шум крови в ушах. Кажется, время замерло, как скованная льдом река.

В свой черед лагерь просыпается. Орки спят не раздеваясь, едят один раз в «день», становясь на привал, подъем не занимает и минуты. Встать, схватить оружие и двинуться дальше, благо, спят они в том же порядке, в каком и идут. «На такое, наверное, не способны и жрецы Храма Аргелеба!» — с неожиданной гордостью думает о «своей» армии дежурящий в последнюю смену Леонтино, глядя, как мимо проходит колонна орков… Его размышления прерывает голос ствангарца, незаметно подошедшего сзади.

— Где Сати? — изумляется Миллимет. — Леонтино, вы ее не видели?

— Нет, Вальтер. Как сквозь землю провалилась. Яллог тоже ничего не видел…

— Может, она нас обманула? И не было там никакого Сердца?

— Да зачем ей это? — в сердцах бросает аргиштианец. — Если б она хотела обмануть, «забыла» бы нас на островах. Без магии орков мы бы не одолели…

— А где Джованни? — не отстает Леонтино. — Я не я буду, если эти двое не решили вести свою игру…

— За Джованни не волнуйся, — отывечает Миллимет. — Обернись!

Сзади и вправду подходит жрец Элисара.

— Видел Сати? — был первый вопрос, заданный темесцем.

— Нет, — отвечает маг. — Но там, где она спала, нашел вот это.

— Покажи!

В руках у Джованни появляется коротенькая записка. Леонтино всматривается в аккуратный, изящный, явно женский почерк. Орки пишут совсем по-другому, да и то только жрецы, среди людей женщиной была лишь Сати, сомнений не остается: письмо могла написать только пуладжийка. Впрочем, внизу стоит подпись.

«Прошу прощения господ глав Храмов, что пришлось вас оставить. К сожалению, даже ударив в спину Мелхиседеку во время боя, вы сильно рискуете. Нам, жителям Эрхавена, прекрасно известно, на что способны жрецы Лиангхара. Чтобы одолеть Мелхиседека и его сторонников, вам нужны союзники. Именно поэтому пришлось вас покинуть. Я должна найти тех, кто примут первый удар на себя и дадут вам подойти незамеченными.

Действуйте так: когда по всплескам магии поймете, что завязался бой, немного подождите — и бейте. Орков пошлите вперед — пусть спутники Мелхиседека отвлекутся на их истребление и пропустят главный удар. Я смогу вернуться к вам лишь во время битвы, когда станет ясно, что Мелхиседека удалось связать боем. И помните, что вы мне обещали.

Сати».

— Она сбежала, обведя нас вокруг пальца! — возмущается Миллимет. — И прихватила с собой амулет, подавляющий магию! Что будем делать?

— Что, что? — махает рукой Леонтино. — Пути назад нет, без этого Вора магии мы не можем вернуться. Действуем, как задумали, заодно захватим «воздушную колесницу».

Под щекой что-то хрустит, острые грани впиваются в кожу. Аэлла приоткрывает глаза и видит, что лежит на заиндевелом шлаке посреди бескрайней равнины. Жизни на равнине нет — словно сюда брезгует падать даже снег. Лишь мутное, черное небо и еще чернее — шлак. Больше ничего не видно.

— Аэ, ты в порядке?

Нек! Жива!

— Да. А ты?

— Тоже. Вставай, все кончилось…

Пошатываясь, Аэлла встает. В боку угнездилась боль — приложило о землю от души… Нек пришлось хуже: лицо просто побелело от боли, только выдержка лучшей храмовой целительницы не дает выть в голос. Что с ней случилось? Перелом? Или все-таки ушиб, но как же должно ударить руку, чтобы такое получилось?

— Похоже, удалось, — бормочет Неккара, сама не веря в удачу..

— Удалось, — эхом отвечает Аэ. — Мы у цели.

— Если можешь — пошли, — пытаясь пристроить руку так, чтобы поменьше болела, произносит Неккара.

Аэлла не спрашивает: «Куда?». Сила Мира позволяет чувствовать, где находится брешь в защите Мирфэйна, откуда в Мир лезут чуждые ему силы. Бывшая танцовщица могла бы закрыть глаза и идти, если б не опасалась споткнуться и ободрать лицо о шлак. Но остается еще вопрос. Может, Неккара ответит? На него Сила Мира ответить не может — иначе Боги не доверили бы ее людям.

— Что будем делать у Врат?

— Вот дойдем до них, и решим, — безапелляционно произносит жрица. — Сначала — добраться.

Они шагают по хрусткому шлаку, не особенно надеясь, что дойдут, тем более не думая о возвращении. Припасы остались на Сумрачном острове, саней тоже нет — если до Врат хотя бы неделя пути, они не доберутся.

Но так далеко идти не пришлось. Дорогу преграждает тоненькая даже в шубе девичья фигура, и голосом Сати говорит: