Сила страсти (СИ)

— А жена доктора, она как? Жива — здорова? — не удержался спросил Сила про Роксану. Заметил, как настороженно на него Акулина посмотрела и на Ганну взгляд перевела.

— Жинка-то его ничего, жива, а уж здорова ли не знаю, сильно уж тоща, в чем душа держится…

Ганна весь вечер прижималась к мужу, истосковалась, видимо. Сила насмелился, наконец, взять на руки ребенка, и тот притих у него на коленях, чувствуя торжественность момента. Акулина на стол ставила, поглядывала искоса на Силантия и Ганну.

— Скорее бы ты вернулся домой, Сила, и все бы наладилось… — вздохнул Остап.

— Хату бы строить начали, как мечтали — подговорилась Ганна, укладывая свою голову на плечо мужа. Сила чуть заметно сморщился, что не ускользнуло от цепкого взгляда Акулины, она усмехнулась.

У Силантия не было желания строить хату, он мечтал о Роксане, увидеть бы ее хоть разок. А планы строить бесполезно, на войне он это понял, чуть замешкаешься, не успеешь убить врага, так и получишь пулю в лоб или штык в сердце. У Силантия уже была отметина от удара саблей — шрам на плече левом.

Ночью, пришлось с Ганной спать ложиться, уйти к Роксане не удалось… А с утра решено на пашню ехать, пахать пора, и сеять…

21. Возвращение доктора

Доктор, действительно, заразился от больных солдат и попал в лазарет села Покровка, там работал Карл Вернер, институтский приятель Германа. Конечно, это было опасно, но доктор Вернер вписал фамилию Германа в списки умерших, и японский отряд ушел в поход без врача.

Герман, восстановив здоровье, на зиму остался работать в лазарете в качестве медбрата, помогал доктору Вернеру. А как пригрело солнышко весеннее, Герман простился со своим коллегой.

— Спасибо, Карл, буду вечно тебе благодарен, но мне нужно к семье пробираться, там у меня ребенок маленький и жена… молодая, глупенькая. Как бы не случилось чего.

— Понимаю, Герман, не стану задерживать — сказал Карл — семья — это важно, это то, что держит нас на земле в такое грязное кровавое время.

Закинув вещевой мешок за плечо, отравился доктор Прайс в путь, по лесам, скрываясь от всех: белые, красные, зеленые, японцы, все, кто с оружием, опасны. В результате в Чертогово он явился грязный, оборванный, простывший и голодный… Пришел, но дом был пуст, на двери замок, тишина. Его охватило волнение. Постучал в окно дома Поликарпа, выглянула Галина, отпрянула в испуге.

— Это я, Герман Иванович — проговорил он хрипло.

Галина охнула, разбудила Роксану. С осени они одним домом жили. Герман вошел в дом, бросил мешок на пол, встретил испуганный взгляд жены, она зябко куталась в черную шаль.

— Где Стефан? — спросил отрывисто и резко.

Роксана заплакала.

— Умер Стефан, за одни сутки сгорел, ангелочек наш — проговорила Галина — не смогли вылечить.

— Не уберегла, значит. И к чему, такая жена никчемная? — спросил он устало.

— Простите, я правда, никчемная. Отпустите меня — проговорила жена.

— Куда отпустить?

— Я домой хочу…

— Ты совсем дура? К маме захотела? Думаешь, там рай земной? Кругом война, голод, разруха. А она… к маме! — он грустно рассмеялся — не глупи, Сана.

— И правда, Герман Иванович, не слушайте ее, она после смерти сыночка, сама не своя, говорит глупости какие-то. Мужа держаться нужно! Куда мы без мужиков-то… — затараторила Галина.

— Я домой пойду, а ты, Роксана, собирайся и возвращайся на свое место — перебил ее доктор.

— Там не топлено, Герман Иванович. Дров-то мы мало заготовили, вот и живем в одной избе. Поликарпа на войну забрали — отчиталась Галина.

— Все-равно…

Тогда Галина засуетилась, побежала печь в их доме топить, Роксану за водой послала. Доктора нужно было помыть, накормить и спать уложить. Он ведь устал, голоден и болен, и еще он потерял сына — наследника.

Доктор несколько дней провалялся в постели с температурой, потом встал, переоделся в чистое, и отправился в сельскую управу, сдаваться новой республиканской власти. Уполномоченный встретил его доброжелательно, сказал, что жизнь в селе входит в мирное русло, и потому школа и больница — важные объекты должны работать. Лечебницу вновь открыли, лекарства добыли, Галина санитаркой устроилась. А Роксана ходила грустной тенью, занималась домашними делами, служанки у нее теперь не было, Айлинь, вскоре после смерти Стефана, убежала на ту сторону реки. Как сказала, Галина, сколько волка ни корми, все равно в лес глядит.

Роксана не знала радоваться возвращению мужа или огорчаться, она так переживала потерю сына, а тут еще чувство вины, которое внушил доктор. Еще она вспоминала Силантия, его обещание, что он вернется и заберет ее. Муж прав, даже если он отпустит ее, она не сможет никуда уйти или уехать…

Доктор выглядел сильно постаревшим, и он видел состояние жены, ее молчаливую покорность.

— Роксана, детка, пойми, я взял на себя ответственность, и не намерен от тебя отказываться.

— Я не нужна Вам. Я не сберегла Стефана, от меня нет пользы.