Силиконовая надежда

– Здрасте, Анна Александровна, – заметив меня, весело проговорила заступающая на дежурство медсестра. – Вы к нам чего?

– Как тут Настя Котова поживает? Как ночь прошла?

– Ой, да кошмар! – тут же подключилась к разговору ночная сестра Женя. – Она плакала весь вечер, пришлось повторно колоть успокоительное. Где-то к двум часам только уснула.

– Ее никто не искал?

– Нет.

– Она проснулась уже, не знаете?

– Проснулась, минут пятнадцать назад приходила, спрашивала, когда врачи будут.

– Пойду тогда посмотрю, как она там.

Я вошла в палату и не сразу нашла маленькую Настю в огромной кровати. Она лежала у самой стенки, свернувшись в клубок и сунув голову под подушку. Ее соседка, молодая женщина с забинтованным лицом, приветливо поздоровалась со мной и снова вернулась к расчесыванию длинных белокурых волос, накрывавших ее водопадом.

– Доброе утро, Настя. – Я присела на край кровати и аккуратно постучала пальцем по подушке, закрывавшей голову девочки.

Настя вздрогнула и резко села, прижав к груди одеяло:

– Ой, это вы…

– Как ты себя чувствуешь? – выкладывая на тумбочку груши и яблоко, спросила я.

– Щека болит, – негромко проговорила девочка, прикасаясь рукой к повязке.

– Ты ничего не трогай, после завтрака придет Аделина Эдуардовна, посмотрит тебя и перевязку сделает. Но ты ей непременно скажи, что щека болит, она должна это знать, поняла?

Настя закивала головой.

– А потом меня домой отпустят?

– Настюша, – беря ее за руку, произнесла я, стараясь говорить как можно убедительнее, – ты должна понять, что отпустят тебя только тогда, когда это решит Аделина Эдуардовна. Она врач, ей виднее. Ты ведь не хочешь остаться с изуродованным лицом на всю жизнь, правда? На тебя скоро мальчики будут заглядывать…

– Я никогда замуж не выйду, – вдруг резко, даже грубо перебила меня Настя. – А теперь мне домой надо, там мама с ума сходит с детьми.

– Настя, твоим родителям сообщили, что ты в больнице, не волнуйся, мама в курсе.

– Я не поэтому волнуюсь! Она ждет ребенка, ей нужна помощь, а я тут лежу и ничем не занимаюсь!

– Так, ну-ка, пойдем со мной, – решительно сказала я, ногой доставая из-под кровати ее тапочки. – Пойдем, я тебе хочу что-то рассказать. Надевай халат.

Настя послушно оделась, сунула ноги в тапочки, оказавшиеся такими огромными, что выглядели ластами на ее крошечных ножках, и посмотрела на меня:

– А куда мы пойдем?

– В зимний сад. Там у нас хорошо, тебе понравится. До завтрака вернемся.

Мы вышли из палаты, и, проходя мимо поста, я сказала медсестрам, что ненадолго заберу Настю, но верну к завтраку.

Через переход мы добрались до зимнего сада, сели на диван у большого панорамного окна. Я, чтобы придать разговору непринужденность и как-то помочь Насте расслабиться и начать доверять мне, скинула свои сабо и поджала ноги под себя, предложив ей сделать то же самое.

– Тут никого пока нет, нас никто не услышит. Я хотела тебе рассказать одну историю. Посмотри на меня внимательно, на мое лицо и кожу. – Я наклонилась к Насте так близко, что она могла рассмотреть мое лицо как следует. – Что ты видишь?

– Вы красивая, – серьезно сказала девочка. – И у вас морщин нет совсем, хотя вы, наверное, как моя мама по возрасту.

– А сколько лет твоей маме?

– Ей тридцать.

– Ты права, мы ровесницы.

– Но вы выглядите намного моложе. Наверное, у вас детей нет?

– Детей у меня нет. Но выгляжу я так потому, что Аделина Эдуардовна несколько лет назад привела мое лицо в порядок после еще более ужасного ожога, чем у тебя. Мне тоже плеснули в лицо раскаленным маслом.

– Так это про вас мне рассказывала тетя Инга? – вдруг спросила Настя, даже, кажется, не удивившись моим словам.

– Ну, если упоминала шоу «Классный повар», то про меня.

Настя сжала перед собой маленькие ручки и попросила:

– А расскажите, как вы на шоу попали?

– Это длинная история, как-нибудь в другой раз, хорошо? Я сейчас не об этом тебе хотела рассказать. После того случая я думала, что моя жизнь закончилась – лицо изуродовано, все старания пошли прахом. Но Аделина Эдуардовна меня уговорила на операцию, и теперь даже я сама не могу найти шрамов и швов. А ты еще маленькая, значит, у тебя вообще все будет отлично. Замуж можно и не выходить, если не хочется, никто ведь не заставляет. Но зачем лицо свое уродовать? Сейчас тебе можно помочь без особенных усилий, а когда ты вырастешь и спохватишься, придется заплатить много денег, перетерпеть много боли – зачем тебе это? Не нужно отказываться от помощи, когда тебе ее предлагают. Подумай об этом, хорошо?

Настя кивнула и спросила:

– Но вы расскажете мне про шоу, когда у вас будет время?

– Обязательно, – улыбнулась я, довольная тем, что у меня кое-что получилось.

– Мне очень это интересно, я так люблю готовить! – прижав к груди кулачки, сказала Настя. – Мне хочется все-все уметь, хочется изобретать что-то новое и вкусное.

– Хочешь, я тебе принесу планшет, сможешь в интернете что-то посмотреть?

– Папа не разрешает в интернете смотреть.

– Почему? Теперь, мне кажется, даже в школе ничего без интернета не сделаешь – разве нет?

– Папа говорит, что в интернете один грех и никакой пользы.

– А телевизор?