Силиконовая надежда

Потихоньку добравшись до кровати, я неловко завалилась на бок, и тут же острая боль в шее напомнила мне о том, что я не супергерой и после таких травм за двое суток на ноги не встану. Кое-как устроившись в постели, я смотрела в потолок и чувствовала, как меня тошнит, а лампа надо мной вертится, постепенно набирая скорость. Определенно, надо начинать шевелиться, иначе залежусь. Сейчас же главное – справиться с тошнотой.

Я нашарила телефон и в который раз набрала номер, который, кажется, набирался уже независимо от меня. И – о чудо – пошли гудки! Гудки, а потом сдавленный голос брата произнес:

– Деля, я не могу сейчас говорить. Со мной все нормально. Сам позвоню.

– Коля, Николенька, где ты? – сдавленно вскрикнула я, но он уже сбросил звонок и снова отключил аппарат.

Но хотя бы я услышала его голос, он жив и явно свободен, просто… а что – просто? Где он, почему не может разговаривать, почему голос такой глухой, словно он запыхался или бежит? Легче не стало, но хотя бы знаю, что жив и что позвонит сам. Если позвонит, конечно. Но ведь ему нужно на что-то жить, ему деньги нужны. Я должна была передать очередную сумму как раз в день нападения, как же он теперь?

И на меня снова навалилась тяжесть. Но теперь я хотя бы знала, откуда она.

Утром я проснулась разбитая, словно не спала, а копала землю. Болело все – и шов, и голова, и вообще все тело. Но я заставила себя встать и кое-как дотащиться до небольшой ванной. На душ не было ни сил, ни разрешения врача, тут ничего не попишешь, придется слушаться, но умыться и почистить зубы я пусть и с перерывами на отдых, но смогла. Это простое будничное действие, совершенное с такими затратами сил, воодушевило меня, и до кровати я прошла уже быстрее. Если так пойдет, смогу скоро гулять. Правда, голова по-прежнему кружилась, но это тоже пройдет.

Анна пришла около половины восьмого с чашкой кофе на подносе, свежая и отдохнувшая, вручила мне ключ от кабинета:

– Диван у тебя действительно отличный, я, кажется, даже дома так не спала.

Я с наслаждением сделала глоток ароматного напитка и зажмурилась от удовольствия:

– Господи, три дня без кофе… как я только выжила-то…

– Еще захочешь – позвони, я сварю. Как переночевала? Что-то бледная совсем.

– Ничего вроде. Даже вот умылась самостоятельно, прямо жить стало легче. Ты беги, Анюта, тебе же завтрак готовить.

– А я работу распределила, – засмеялась она. – Вняла твоему совету… как ты там выразилась-то… – Она защелкала пальцами, вспоминая. – А, вот – делегировать полномочия. Короче, раздала помощникам процессы и ушла, пообещала проверить, когда вернусь, пусть сами хоть раз покрутятся.

– Что-то странное творится, – протянула я, подозрительно рассматривая Анну, спокойно покачивавшую ногой в белом резиновом сабо. – Чтобы ты кому-то приготовление еды доверила? Удивительно.

– Ничего-ничего, я просто на тебя посмотрела и поняла, что невозможно все тащить самой, стоит только приболеть – и все, трамвайчик мимо рельсов может поехать.

– Это ты о чем? – сразу насторожилась я. – В клинике что-то происходит?

– Пока нет. Но у Василькова такой вид, словно он всю ночь кур воровал.

– Это как понять?

– Ну, не дается ему руководство, Деля. Боится всего, даже накладную на продукты подписать. Принесла ему с утра, так он сто раз перечитал, потом спрашивает: а что, Аделина Эдуардовна и это контролирует? Я говорю: нет, контролирую я, она только подписывает. Оставьте, говорит, я внимательно перечитаю. Такое впечатление, что собрался пересчитывать по граммам, разблюдовку затребовал, – хохотнула Анна.

– Совсем с ума сошел. – Я, конечно, понимала причину такого поведения Василькова, он просто не хотел лишней ответственности, но пересчитывать количество заказываемых продуктов… Это, конечно, перебор. – Скажи ему, что я подпишу сама, пусть в хозяйственные дела не вникает, а займется только лечебной частью, выписками и вот этим всем.

Анна кивнула.

– Мажаров к операции Настю Котову велел готовить, собирается делать завтра.

– Откуда знаешь?

– На планерке сказал. Говорит, что нет смысла оттягивать и ждать твоего выздоровления.

– Ну, тут он прав, я еще неизвестно когда встану, зачем девочку мучить.

– Думаешь, он справится?

– Я в этом уверена. Он хороший хирург, отличный даже.

Анна как-то странно на меня посмотрела:

– Да? Мне показалось, ты ему не доверяешь.

– Тебе показалось. Что еще рассказывают?

– Мажаров сказал, что ночью ему показалось, будто кто-то в подвал в административке влез, – сказала Анна, и я напряглась:

– Да? А примерно во сколько?

– Около часу, что ли. Мажаров прогуляться вышел, услышал какой-то хруст, потом вроде как побежал кто-то. Он все кусты обшарил, никого не нашел, а позже, когда спать ложился, прямо под окнами какой-то шорох слышал.

– И что? Начальнику охраны сказали? Зря, что ли, мы их услуги оплачиваем?

– Сказали, он обещал проверить подвал.

– Ты мне потом расскажи, чем кончится, ладно?

– Расскажу, конечно. Погоди, а ты чего так разволновалась?

Я оглянулась на дверь и тихо сказала: