Силиконовая надежда

– Мне кажется, ей консультация психолога нужна.

– Я так понял, что назначено на завтра.

– Да. Но она очень странно себя ведет.

– Юля, а как должна вести себя женщина, у которой практически нет лица? – вздохнул Матвей.

– Мне кажется, она преувеличивает симптомы, – настаивала девушка. – Я тут не первый день работаю, знаю, как бывает. Она требует наркотиков едва ли не каждый час – думаете, это нормально? И потом – вы видели ее ноги?

– А что не так с ногами? – удивился Мажаров.

– У нее следы от инъекций на стопах.

– Где?!

– На тыльной стороне стопы. Посмотрите внимательно.

– Ну, только этого нам еще и не хватало, – пробормотал Матвей, решительно направляясь назад, в палату Вики.

Войдя, он без лишних церемоний откинул одеяло с ее ног. Вика дернулась и попыталась сесть, но Матвей крепко сжал ее щиколотку:

– Не дергайся. Так, посмотрим… ага… Ну что, подруга, давно у тебя это? – снова накрывая ноги женщины одеялом, спросил он.

Вика молчала, закрыв глаз.

– Понятно. Значит, не скажешь? Прекрасно. Наркотиков больше не получишь, я сейчас распоряжусь, чтобы на каждую твою жалобу вызывали меня, а уж я решу, надо ли тебе что-то.

Вика схватила блокнот и лихорадочно заработала ручкой. «Ты урод, Мажаров! – прочитал Матвей. – У меня все болит, ты не имеешь права, понял?!»

– Ты не права, дорогая. Здесь врач – я, и только я и имею право решать, что лучше для пациента. И это точно не наркотики. Кстати, а этот твой Артем – он в курсе твоего пристрастия?

Она дернулась всем телом, швырнула блокнот в угол, замолотила руками по кровати.

– Ага, ясно. Скрываем, значит? Ну, тоже могу понять – я бы на его месте не обрадовался. Значит, так, Вика. – Матвей присел на край кровати, взял женщину за руку, преодолевая сопротивление. – Раз уж ты попала сюда, давай будем считать, что тебе повезло. У нас отличные врачи, я найду специалиста, и мы с этим покончим. Я знаю, что сама ты никогда не пойдешь к наркологу, не признаешься, что у тебя проблема. А я тебе помогу. Все равно ты проведешь здесь много времени, так давай потратим его с пользой. Договорились? Кроме того, если ты не прекратишь употреблять, все усилия по восстановлению твоей внешности будут напрасны. Надеюсь, ты не хочешь остаток жизни провести в парандже? Тогда слушайся и делай то, что я говорю. Обещаю, что лечащий врач об этом не узнает. Но ты будешь делать то, что я скажу.

Он сжал ее руку и увидел, как повязка под левым глазом стала влажной – Вика плакала.

– А вот этого не надо, слезы намочат раневую поверхность, будет щипать. Я тебя не брошу, Вика, обещаю. Мы все преодолеем. А теперь постарайся поспать.

Матвей вышел из палаты и, взяв лист назначений Вики, сделал пометку о срочном вызове при жалобах пациентки.

– Юля, хочу извиниться, – сказал он медсестре, возвращая лист. – Вы очень наблюдательная, мы просмотрели. Спасибо.

– Я тоже случайно увидела, – чуть смутилась медсестра.

– Значит, если что, вызывайте.

– Конечно.

Матвей поднялся на третий этаж и направился в палату Аделины. «Надеюсь, хоть тут без сюрпризов, – подумал он, берясь за дверную ручку. – А то как-то многовато для одного дежурства».

Войти к Аделине без стука он не решился, все-таки она не была пациенткой в полном смысле этого слова.

– Можно к вам, Аделина Эдуардовна? – стукнув в дверь костяшками пальцев, громко спросил он.

– Да, входите, Матвей Иванович, – раздалось из палаты.

Матвей толкнул дверь и вошел. Драгун полулежала в кровати, изголовье которой было максимально поднято. Из-под натянутого на грудь одеяла виднелся край голубой хирургической робы.

– Непривычно ощущать себя, так сказать, по ту сторону, – пошутила Аделина, откладывая телефон.

Матвею вдруг на секунду показалось, что до того, как он вошел, Драгун плакала – во всяком случае, ресницы были мокрыми.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он, приблизившись к кровати.

– Слабость, – коротко отозвалась она.

– И только?

– Тянущие боли в области послеоперационного шва – так годится?

– Аделина Эдуардовна, я понимаю, вы здесь главный врач, но сейчас ваша ирония неуместна. Я интересуюсь не из праздного любопытства, как вы, надеюсь, догадываетесь. Я дежурный врач.

– У меня все в порядке, – сухо сказала Аделина, и в ее голосе Матвей услышал четкое желание остаться в одиночестве. Ему снова показалось, что до его прихода Аделина плакала, а теперь старательно делает вид, что у нее ничего не произошло.

– Ну, как скажете. Если что – вызывайте. – Он повернулся, чтобы уйти, и вдруг услышал:

– Даже не думала, что вы промолчите.

– О чем промолчу?

– О том, что в момент нападения были со мной.

– Я так понял, вы не особенно хотите распространяться в коллективе о своей жизни вне стен больницы. К чему лишние вопросы? – пожал плечами Матвей.

– Спасибо за понимание.

– Да на здоровье. Все, могу быть свободен?

Прозвучало резковато, Матвей понял это по изменившемуся на секунду взгляду Аделины. Но она быстро взяла себя в руки:

– Да, я вас не задерживаю.

«Характер», – мысленно пробормотал Матвей, закрывая за собой дверь.