Сильмариллион

Казалось, что вот так, отчаянием и гибелью, закончится поход за Сильмарилями; но в этот час над краем долины показались три могучие птицы, что мчались на север, обгоняя ветер. Слух о скитаниях и нуждах Бе­рена достиг всех зверей и птиц, да и Хуан просил всех, кто ни встретит его в нужде, прийти ему на помощь. Высоко над владениями Моргота парили Торондор и его витязи и, увидев безумие волка и близкую гибель Берена, они примчались именно тогда, когда мощь Ангбанда вырвалась из тенет сна.

Орлы подхватили Берена и Лутиэн и унесли высоко под облака. Под ними загрохотал гром, взметнулись молнии и содрогнулись горы. Огонь и дым исторглись из Тангородрима, и пылающие громы разлетелись далеко, неся гибель землям, и трепетали нолдоры в Хифлуме. Торондор же держал путь высоко над землей, по путям поднебесным, где всегда сияет обнажен­ное солнце, и бродит луна среди ясных звезд. Так пролетели они над Дор-ну-Фауглифом, и над Таур-ну-Фуином, и над сокрытой долиной Тумладэн. Не было ни облаков, ни тумана, и Лутиэн, взглянув вниз, увидела под собой подобное белому свету, исходящему из глубин зеленого камня, сиянье Гон­долина Дивного, где правил Тургон. Но она рыдала, думая, что Берен обре­чен; он не открыл глаз, не произнес ни слова и ничего не знал об этом по­лете. Наконец орлы принесли их в Дориаф и спустились в ту самую лощину, откуда некогда в отчаянии ушел тайно Берен, покинув спящую Лутиэн.

Там орлы положили рядом Берена и Лутиэн и вернулись на вершины Криссаэгрима, в свои высокогорные гнезда; к Лутиэн же явился Хуан, и они вдвоем выхаживали Берена, как прежде, когда она излечивала его от раны, нанесенной Куруфином. Эта рана, однако, была тяжела, и в ней ос­тался яд. Долго Берен был недвижен, и дух его блуждал у темных смертных рубежей, постоянно испытывая муку, которая гнала его от видения к виде­нию. И вдруг, когда надежды Лутиэн почти иссякли, он очнулся и увидел над собой листья, заслонявшие небо, и услышал под листьями нежно и тихо певшую рядом с ним Лутиэн Тинувиэль. И снова была весна.

Впоследствии Берен был прозван Эрхамион, что означает Однорукий; страдание запечатлелось в его чертах. И все же он был возвращен к жизни любовью Лутиэн, и восстал, и вновь они вдвоем бродили в лесах. Не спе­шили они уходить из этих мест, что казались им дивно прекрасны. Лутиэн и вовсе желала вечно бродить и не возвращаться, забыв свой дом и род и все величие эльфийских владений; был вначале счастлив и Берен, но не мог он забыть о клятве вернуться в Менегрот, да и не хотел навеки разлучить Лу­тиэн с Тинголом. Ибо он верен был закону людей, считая опасным проти­виться воле отца, разве только в крайней нужде; казалось ему также непод­ходящим, чтобы Лутиэн, столь царственная и прекрасная, жила всегда в лесу, подобно грубым и невежественным людям-охотникам, чтобы она была лишена крова, почета и тех дивных вещей, что составляют наслажде­ние владычиц эльдаров. Потому он вскоре переубедил ее, и они покинули бесприютные земли, и Берен вошел в Дориаф, ведя Лутиэн домой. Того хо­тела их судьба.

Недобрые дни настали в Дориафе. С тех пор, как исчезла Лутиэн, скорбь и безмолвие завладели им. Долго разыскивали ее – и все напрасно. Говорят, что именно тогда пустился в скитания Даэрон Песнопевец, и больше никто его не видал. Это он, прежде чем Берен пришел в Дориаф, создавал для Лутиэн песни и музыку для танцев; он любил ее и все свои мысли о ней воплотил в своей музыке. Он стал величайшим певцом к вос­току от Моря, и имя его называли даже прежде имени Маглора, сына Феа­нора. В бесплодных поисках Лутиэн он прошел страшными тропами и, пе­ревалив через горы, пришел на восток Средиземья, и там много веков над темными водами слагал он плачи о Лутиэн, дочери Тингола, прекрасней ко­торой не было в мире.

В то время Тингол обратился за советом к Мелиан, но она отказала ему, прибавив, что рок, разбуженный им, должен довершить свое дело, ему же остается ждать. Но вот прослышал Тингол, что Лутиэн оказалась далеко от Дориафа, ибо пришли к нему вестники от Целегорма и сообщили, что Фелагунд и Берен мертвы, а Лутиэн находится в Наргофронде, и Целегорм хочет взять ее в жены. Разгневался Тингол и выслал соглядатаев, замыш­ляя войну с Наргофрондом; и так узнал он, что Лутиэн вновь бежала и что Це­легорм и Куруфин изгнаны из Наргофронда. Тогда он заколебался, ибо сил его было недостаточно, чтобы сражаться с семью сыновьями Феа­нора; но он послал в Химринг, дабы потребовать помощи в поисках Лутиэн, раз уж Целегорм ни отослал ее в дом ее отца, ни смог охранить ее.