Сильмариллион

Из всех народов Земли легче всего оказалось поработить людей; однако долго тщился он привлечь к себе на службу эльфов, ибо знал Саурон, что Перворожденные наделены неизмеримо бо́льшим могуществом, и странствовал он среди них в обличии, по-прежнему исполненном красоты и мудрости. Только в Линдон не приходил Саурон, ибо Гиль-галад и Эльронд не доверяли ему и его обманчиво прекрасному облику; и хотя не знали правители, кем был он на самом деле, однако не соглашались допустить его в свои владения. Но в других краях эльфы охотно привечали его, и мало кто прислушался к предостережениям гонцов из Линдона, ибо Саурон принял имя Аннатар, Владыка Даров, и поначалу дружба его оборачивалась для эльфов немалым благом. И говорил он эльфам: «Увы, воистину слабы великие! Славный король Гильгалад, и во всяком знании искушен правитель Эльронд, однако не склонны они помочь мне в трудах моих! Может ли быть, что не желают они, чтобы и на другие земли, помимо их собственных, снизошло благоденствие? Но должно ли Средиземью вечно пребывать в запустении и непроглядной тьме, если эльфам под силу превратить его в край не менее прекрасный, чем Эрессеа или даже Валинор? Раз не возвратились вы туда до сих пор, хотя и могли, мнится мне, что любите вы Средиземье так же, как и я. Разве не долг наш в таком случае объединить усилия, трудясь на благо сей земли, дабы все эльфийские племена, что скитаются здесь в невежестве, сумели подняться до высот того могущества и мудрости, коими обладают обитающие за Морем?»

Именно в Эрегионе речам Саурона внимали особенно охотно, ибо живущих там нолдор снедало неодолимое желание умножить свое искусство и достичь еще большего совершенства в творениях своих. Более того, не знали покоя их души, ибо некогда отказались они возвратиться на Запад, и равно желали остаться в Средиземье, которое воистину любили, и в то же самое время обрести блаженство тех, что ушли. Потому вняли они Саурону и многому научились от него, ибо обладал тот немалыми познаниями. В те дни кузнецы крепости Ост-ин-Эдиль превзошли все, что удавалось сотворить им до сих пор, и задумали они великий труд, и создали Кольца Власти. Но Саурон направлял их труды, и ведал обо всем, что делали они, ибо мечтал он поработить эльфов и всецело подчинить их своей воле.

И вот эльфы отковали много колец, Саурон же втайне создал Единое Кольцо, чтобы управлять всеми прочими; и сила прочих колец заключена была в Едином и полностью зависела от него, и существовала лишь до той поры, пока существует Единое. Немалая доля могущества и воли Саурона перешла в Единое Кольцо, ибо сила эльфийских колец была воистину велика, и, чтобы направлять их, требовалась мощь, не имеющая себе равных; и отковал его Саурон в Огненной горе, в земле Тени. Надевая же Единое Кольцо, он мог видеть все, что делалось с помощью меньших колец, мог проникать в мысли тех, кто их носит – и управлять этими мыслями.

Но эльфов не так просто было захватить врасплох. Как только Саурон надел Единое Кольцо на палец, эльдар узнали о Сауроне, и постигли его истинную суть, и поняли, что он желает стать господином над ними и над всем, что создали они. Тогда в страхе и гневе они сняли свои кольца. Саурон же, обнаружив, что его предали и что эльфов обмануть не удалось, преисполнился ярости и пошел на них войной, требуя, чтобы все кольца переданы были ему, ибо без его познаний и совета эльфийские кузнецы не сумели бы создать их. Но эльфы бежали от него; три кольца удалось им спасти, унести далеко прочь и сокрыть от врага.

То были Три Кольца, созданные последними; наибольшим могуществом обладали они. Назывались они Нарья, Ненья и Вилья, Кольца Огня, Воды и Воздуха; рубин, адамант и сапфир вправлены были в них. Именно ими более всего мечтал завладеть Саурон, ибо над хранителями Трех не властны были время и тлен, и до поры не могла их коснуться усталость мира. Но Саурону не удалось отыскать эти Кольца: в руки Мудрых переданы были они, Мудрые же спрятали их и никогда впредь не пользовались ими открыто, пока Правящее Кольцо находилось у Саурона. Потому Три Кольца зло не затронуло: Келебримбор ковал их один, сам, и рука Саурона вовеки не касалась их; однако и они подчинялись Единому Кольцу.