Сильмариллион

А Туор, придя в Невраст, увидел Великое Море Белегаэр и в тот же миг полюбил его. С тех пор в его ушах вечно звучал голос Моря, а в душе поселилась тоска по Морю, и охватило его беспокойство, что в конце концов привело его в глубокие владения Ульмо.

Туор прожил в Неврасте совсем один до конца лета. Близился роковой час Нарготронда. В начале осени Туор заметил семь больших лебедей, летевших к югу, и понял: это – знак, что ему нельзя дольше задерживаться, и пошёл в ту сторону, куда они летели, вдоль берега Моря. Так он оказался у входа в заброшенный дворец Виньямар под горой Та`рас. Он вошёл в него и нашёл щит, кольчугу, шлем и меч, которые Тургон много лет назад оставил там по приказу Ульмо. Туор облачился в найденные доспехи, прикрепил меч к поясу и пошёл к Морю. Вдруг с запада налетела буря, из Моря поднялся во всём величии Повелитель Вод Ульмо и обратился к Туору, стоявшему на берегу. Приказал он ему уходить из Невраста, искать дорогу в Сокровенное королевство Гондолин и дал большой плащ, тень которого должна была укрыть его от глаз врагов.

А утром, когда буря улеглась, Туор увидел, что под стеной Виньямара стоит эльф. Это был Воронвэ, сын Аранвэ из Гондолина, которого Тургон отправил на Запад на последнем корабле. Корабль долго блуждал по пустынному Морю и, не найдя пути на Запад, возвращался в Среднеземье, но когда уже был виден берег, буря разбила его. Ульмо подхватил Воронвэ, единственного из всех, и вынес его на берег под Виньямаром. Узнав о приказе Владыки Вод Туору, Воронвэ очень удивился, но не отказал ему в помощи, а обещал провести к тайному входу в Гондолин. Так они вместе и пошли от Виньямара на северо-восток. Злая Зима того года настигла их, когда они уже осторожно пробирались под Горами Тени.

Дойдя до озера Иврин, с ужасом смотрели они, как осквернил то место дракон Глаурунг, проползший здесь на юг. Потом заметили высокого человека в чёрном, с чёрным мечом, спешащего на север. Они не знали, кто он и что случилось на юге, но ни о чём не спросили, а он прошёл мимо.

Наконец, благодаря Ульмо, давшему им силы, они подошли к тайному входу в Гондолин, прошли туннелем, оказались у Внутренних ворот, и тут их схватили караульные. Проведя по глубокому ущелью Орфалх Экор через семь Ворот, их подвели к Эктелиону, Стражу Родника у последних, Больших ворот, где дорога уже поднялась на гору. Здесь Туор сбросил плащ, и по его вооружению всем стало ясно, что он в самом деле послан Ульмо. А Туор окинул взглядом красивую долину Тумладен, словно изумруд в оправе гор, и увидел скалу Амон Гварет в середине её и великий Гондолин, город семи имён, прославленный в песнях, самый мощный из всех эльфийских городов в Ближних землях. По приказу Эктелиона на башнях Больших ворот запели трубы, им ответило эхо, и с белых стен города прозвучал ответный сигнал. Словно по этому сигналу розовый рассвет протянул в долину нежные лучи.

Вот так случилось, что сын Хуора проскакал через Тумладен к воротам Гондолина, по широкой лестнице вошёл в город и его привели в Королевскую Башню, где увидел он изваяния Двух Деревьев Валинора. И вот Туор встал перед Тургоном, сыном Финголфина, Верховным королём нольдор, по правую руку от которого стоял сын сестры короля Маэглин, а по левую сидела дочь его Идрил Келебриндал. Все, кто слышал тогда голос Туора, дивились, с трудом веря, что перед ними смертный, ибо сам Повелитель Вод вложил свои слова в его уста в тот час. Предупреждал он Тургона, что Проклятие Мандоса вот-вот настигнет последних нольдор, чьи творения должны погибнуть. Просил он Короля покинуть прекрасный и сильный город, построенный им, и спуститься по Сириону к Морю.

Долго думал Тургон над советом Ульмо и вспомнил слова, сказанные ему в Виньямаре: «Не возлюби слишком сильно работу своих рук и творения своей мысли. Помни также, что истинная надежда нольдор – на Западе, и придёт с Моря».