Сильмариллион

До тех пор погода на острове Нуменор всегда помогала людям в их делах и нравилась им: дождь шёл, лишь когда надо и в нужном количестве; солнце пекло в меру, морской ветер дарил прохладу; а если ветер дул с запада, то был он лёгок, и многим чудилось, что доносит он с лугов земли бессмертных, легчайшии и нежнейшии ароматы цветов, которым нет названий в смертном мире. Теперь всё изменилось: само небо потемнело, лили ливни, сыпался град и бушевали бури, и такими яростными стали ветры, что то один, то другой корабль нуменорцев тонул и не возвращался в гавань, и такого горя ещё не знали они с тех пор, как взошла их Звезда. Не раз вечером с запада поднималась большая туча в форме орла с гигантскими крыльями, простёртыми на юг и на север; закрывала эта туча закат, и смоляная ночь падала на Нуменор. Иногда у тучи-орла под крыльями сверкали молнии, гром грохотал от Моря до неба, и страх охватывал людей.

– Смотрите! Это орлы Повелителей Запада! – кричали они. – Манвэ посылает орлов на Нуменор! – и падали ниц.

Тогда одни ненадолго ударялись в покаяние, но другие лишь ожесточались сердцем и грозили кулаками небу, говоря:

– Владыки Запада замыслили поход на нас. Они бьют первыми. Но следующий удар будет наш!

Таковы были слова самого короля, но придумал их Саурон.

Молнии били всё чаще и убивали людей в горах, и на полях, и на улицах города. Огненная молния ударила в купол храма и рассекла его, и запылал он. Но сам храм остался цел, и стоял там Саурон на самом верху, невредим, отгоняя молнии, и в тот час люди назвали его Богом и стали послушны ему. И последнего предостережения не поняли и ему не вняли. Земля затряслась под ними, рокот подземного грома слился с рёвом Моря, и дым вырвался из вершины Менельтармы. Но Ар-Фаразон лишь спешно поднимал войско.

К тому времени на западе от острова Море потемнело от нуменорских кораблей, были они словно архипелаг из тысячи островов; как горный лес, стояли их мачты; словно облака, вздулись паруса; знамёна их были чёрные с золотом. Все ждали слова Ар-Фаразона, а Саурон отступил во внутренний круг храма, и люди доставили ему туда жертвы для сожжения.

Тогда орлы Повелителей Запада вылетели на закате, выстроились, словно войско для боя; первые огромные, а последние так далеко, что их почти не было видно. Раскинули они крылья, объяв небо, но не закрыли кровавый закат, он горел за ними, и в его отблесках они сами словно горели пламенем великого гнева, и весь Нуменор был освещён красным заревом. Люди смотрели друг на друга, видели красные лица, и казалось им, что это цвет ярости.

Тогда ожесточился Ар-Фаразон и с каменным сердцем поднялся на борт своего корабля. Мощный был корабль, назывался он Алкарондас, Морская Крепость, был многовёсельный и многомачтовый, чёрный с золотом. Стоял на нём трон Ар-Фаразона. Надел Ар-Фаразон доспехи и корону, велел поднять знамя и дал команду сниматься с якорей. Гул нуменорских труб перекрыл тогда грохот грома.

Так флот нуменорцев двинулся против грозного Запада. Ветра почти не было, но много вёсел было у них и много сильных рабов, которых хлестали плетями, чтобы гребли они быстро.

Солнце зашло, и наступила великая тишина. Оделась земля во мрак, море замолчало, мир ждал, что будет. Корабли уплывали в ночь, и стражи на башнях смотрели, как тают вдали огни на их мачтах, и скрылись они во мраке, а наутро в море ничего не было видно, ибо поднялся восточный ветер и далеко их отнёс; нарушили они Запрет Валар, поплыли в западные воды на войну с бессмертными, чтобы отобрать у них вечную жизнь и насладиться ею в Кругах Мира.

И вот корабли Ар-Фаразона подплыли с моря к гавани Аваллон и окружили остров Эрессею. Возгоревали эльдар, увидев, сколь их много, даже свет заходящего солнца заслонила им туча нуменорских парусов. А Ар-Фаразон поплыл дальше и достиг наконец Благословенного края Аман и побережий Валинора. Но там всё ещё была тишина, и судьба нуменорцев повисла на волоске, ибо заколебался в последний момент Ар-Фаразон и едва не повернул назад. Дрогнуло его сердце, когда он смотрел на молчащий берег и сверкающий Таникветиль белее снега, холоднее смерти, вечно неизменный и грозный, как тень света Илюватара. Но гордыня взяла верх в нём, и сошёл он с корабля, и взошёл на берег, и заявил, что эта земля принадлежит ему, если никто не посмеет отобрать её в бою. И на ночь нуменорское войско раскинуло шатры вокруг Туны, откуда бежали все эльдар.

Тогда Манвэ с Горы воззвал к Илюватару, и валар тогда отказались править Ардой. А Илюватар явил великую свою силу и изменил картину мира: глубочайшая бездна отверзлась меж землями бессмертных и Нуменором. Хлынули воды в неё, и с гулом задрожала земля, а дым, извергнутый из недр, достал до неба. И все нуменорские корабли были затянуты в бездну, и волны захлестнули их, поглотив навеки. Король же Ар-Фаразон и смертные воины его, вступившие на землю Аман, оказались погребены под рушащимися горами. Говорят, они будут лежать там, в плену, в пещерах Забвения до Последней Битвы и Судного Дня.