Сильмариллион

Соплеменники не узнали Гвиндора. Он ушёл на войну молодым и сильным, а сейчас, после тяжкого труда и страданий, напоминал постаревшего смертного. Узнала его и приветствовала лишь Финдуилас, дочь короля Ородрета, которая любила его до Нирнаэт Арнэдиад, а он был тогда так влюблён в её красоту, что называл её Фаэливрин, что значит Блеск Солнца в роднике Иврин. Ради Гвиндора Турин был принят в Нарготронде как почётный гость, но имя своё он не открыл, а когда Гвиндор хотел его назвать, остановил его, сказав:

– Я Агарваэн, сын Умарта (что значит Запятнанный Кровью сын Неудачника), лесной охотник.

Больше эльфы Нарготронда ни о чём не спрашивали.

И вот Турин жил в Нарготронде. Ородрет полюбил его, и многие сердца потянулись к нему. Он ведь был молод, только что достиг возмужания, и был истинным сыном Морвены Эледвен: темноволосый, сероглазый и белокожий красавец, среди смертных людей в Давние дни не было равных ему. Речью и осанкой напоминал он древних жителей Дориата, и даже среди эльфов мог быть принят за знатного нольдо. Потому многие стали называть его аданэдэл, Эльфочеловек. Меч его Англахел перековали искусные кузнецы Нарготронда, и, оставшись чёрным, клинок теперь тускло светился по краю. Турин дал ему новое имя – Гуртханг, что значит Смертоносное Железо. Помогая эльфам стеречь границы Сокровенной долины, он проявил такую доблесть и искусство в воинском деле, что получил прозвание Мормегил, Чёрный Меч.

Эльфы говорили:

– Мормегила нельзя убить. Он может погибнуть только по собственной оплошности или от злой стрелы, пущенной издалека.

И они подарили ему гномью кольчугу, а однажды, в мрачном настроении, он выбрал в оружейне позолоченную гномью военную маску, надел, и враги в первом же бою бежали от одного его вида.

Случилось так, что Финдуилас охладела к Гвиндору и, сама того не желая, полюбила Турина. Но Турин о том не знал. Сердце Финдуилас разрывалось. Стала она грустной и молчаливой. Гвиндора одолевали чёрные думы, и однажды сказал он Финдуилас:

– Да не встанет зло между нами, дочь эльфа из рода Финарфина! Моргот разбил мою жизнь, но тебя я люблю, как и прежде. Ты свободна, иди, куда зовёт тебя любовь, лишь берегись! Негоже Старшим детям Илюватара соединять судьбу с Младшими. Мудрость противится этому, ибо слишком краток век смертных и тяжела вдовья доля обречённых жить до конца мира. Сама судьба может такое позволить всего раз или два, и то по велению рока, которого нам не понять. Но ведь этот человек – не Берен. Он отмечен роком, любому зрячему это видно, и судьба его мрачна. Она не для тебя. Если ты пойдёшь за ним, любовь обречёт тебя на горе и смерть. Послушай! Он и в самом деле «агарваэн», сын «умарта», ибо его истинное имя – Турин, сын Хурина, Моргот держит в плену в Ангбанде его отца и проклял его род. Ты сомневаешься в силе Моргота Бауглира? Её печать на мне.

Долго сидела в раздумьи Финдуилас. Наконец, сказала:

– Турин, сын Хурина меня не любит. И не полюбит.

Когда Турин от самой Финдуилас узнал обо всём этом, то сильно разгневался и сказал Гвиндору:

– Я полюбил тебя за то, что ты спас меня и охранил. Но ты плохо сделал, друг, что выдал моё настоящее имя и подставил меня под удар судьбы, от которого я хотел укрыться.

Но ответил Гвиндор:

– Обречён ты сам, а не имя твоё.

Когда Ородрет узнал, что Мормегил на самом деле сын Хурина Талиона, то оказал ему великие почести, и возвысился Турин среди жителей Нарготронда. Но ему не нравились их способы воевать, прячась, и стрельба украдкой из засады, он мечтал о смелых схватках и боях на открытом месте. Стал король к нему прислушиваться, и чем дальше, тем больше. И стали в те дни эльфы Нарготронда вести открытые бои с врагами, и изготовили себе большой запас оружия. По совету Турина нольдор выстроили через Нарог широкий и крепкий мост от ворот дворца Фелагунда, чтобы большое войско могло быстро и без помех оттуда выйти. Слуг Ангбанда выгнали из всех земель, лежащих к северу от Нарготронда между Нарогом и Сирионом и к западу – до реки Нэннинг и пустынного Фаласа. Гвиндор на советах у короля всегда был против Турина, считая его действия гибельными, и постепенно терял уважение соплеменников, тем более что сила его пропала в плену, и он никому уже не был нужен как воин. Так, во многом из-за Турина, Нарготронд теперь оказался открыт для злобы и ненависти Моргота, но имя Турина не произносилось, ибо так он сам хотел. Когда слава о его подвигах достигла ушей Тингола в Дориате, назван был лишь Чёрный Меч Нарготронда.

То было время новых надежд и отсрочки большой войны, когда стараниями доблестного Мормегила войско Моргота отступило за Сирион и было остановлено на западном его берегу. Морвена, наконец, покинула Дор-Ломин с дочерью Ниэнор и проделала долгий путь к чертогам Тингола. Там её ждало новое горе, ибо Турина она не нашла, никаких вестей о её сыне не было с тех пор, как Драконий Шлем перестал появляться в землях на западе от Сириона. Морвена и Ниэнор остались в Дориате гостями Тингола и Мелианы, их окружили заботой и почётом.