Сильмариллион

Моргот же воспылал ненавистью к новым огням; этот нежданный удар со стороны Валар сперва привел его в замешательство. Но, опомнившись, яростно атаковал он Тилиона, выслав против него духов тьмы: и разгорелась битва в Ильмене, в краю, над которым пролегают дороги звезд; и Тилион победил. Пред Ариэн же Моргот испытывал великий страх и не смел приблизиться к ней, ибо утратил уже былое могущество: в то время, как росла его злоба, росла – и воплощалась в лживых наветах и злобных тварях, таяла, перетекая в них же, и его сила – таяла и рассеивалась; и все неразрывней становилась его связь с землей; и не желал он более покидать свои темные крепости. Среди теней укрылся он и слуги его от Ариэн, чей яркий взор они не могли выдержать долго; и земли вокруг его убежища одели, точно саваном, клубы дыма и огромные тучи.

Но Валар, видевшие нападение на Тилиона, пребывали в нерешительности: тревожились они, не зная, чем еще грозят им злоба и коварство Мелькора. Не желали они вновь идти на него войной в Средиземье; но, однако, хорошо помнили, как был уничтожен Алмарен – и решили, что подобная судьба не должна коснуться Валинора. Потому в ту пору вновь укрепили Валар свою землю и вознесли каменные ограждения гор Пелори до головокружительных высот – на востоке, на юге и на севере. Внешние их склоны были черны и отвесны: ни уступа, ни опоры для ног не было на гладкой каменной поверхности. Там разверзлись бездонные пропасти, стены коих были тверже стекла; и громоздились вершины, неприступные, точно башни, увенчанные коронами сверкающего льда. И выставили там неусыпную стражу; и ни одного перевала не вело через горы – только Калакирья. Этот проход Валар не закрыли, ради тех эльдар, что остались верны; и в городе Тирионе на зеленом холме в глубоком горном ущелье Финарфин по-прежнему правил оставшимися нолдор. Ибо все эльфы, даже ваньяр и Ингвэ, их повелитель, должны хотя бы иногда дышать воздухом внешнего мира и ощущать ветер, что прилетает через моря из тех земель, где родились они; и не желали также Валар вовсе разлучить телери с их родней. Однако в пределах Калакирья выстроили они мощные крепости и поставили надежную стражу; а там, где ущелье выходит на равнины Валмара, встало лагерем целое воинство – так, что ни птица, ни зверь, ни эльф, ни смертный, ни любое другое существо, живущее в Средиземье, не смогло бы миновать этот лагерь.

В ту же самую пору, что в песнях зовется Нурталэ Валинорева, Сокрытие Валинора, были созданы Зачарованные острова; а моря вокруг них стали сосредоточием теней и морока. Острова эти раскинулись, словно сеть, в Тенистых морях, преградив путь к Тол Эрессеа, Одинокому острову, всем, плывущим на Запад. С трудом мог пройти между ними корабль, ибо рокот волн, вечно бьющихся о темные скалы, укрытые саваном тумана, таил в себе опасность. А в сумерках великая усталость и отвращение к морю овладевали мореходами; но те, что ступали на землю тех островов, оказывались в ловушке и погружались в сон, коему предстояло длиться вплоть до Изменения Мира. Вот так сбылись предсказания Мандоса в Арамане, и Благословенное Королевство было закрыто от нолдор. Из многих посланцев, что отплывали на Запад в последующие дни, никто не добрался до Валинора, кроме одного только – славнейшего из мореходов, воспетого в песнях.

Глава 12 О людях

И вот жизнь Валар, укрывшихся за стеною гор, потекла в мире; и, подарив свет Средиземью, они на долгое время оставили его своим вниманием; и могуществу Моргота в ту пору противостояла только доблесть нолдор. Более других думал об изгнанниках Улмо, кому все воды мира приносили вести о Земле.

Отныне и впредь велся отсчет Лет Солнца. Короче и быстротечнее были они, нежели долгие Годы Древ Валинора. В ту пору воздух Средиземья наполнило дыхание рождающейся и умирающей жизни; старение и смена всего живого ускорились неимоверно; цвела Вторая Весна Арды, в почве и водах бурлила жизнь; множилось число эльдар, и под лучами вновь рожденного Солнца Белерианд превратился в дивный зеленый край.