Сильная кровь

Она задумалась. Вот он — живой и невредимый, положивший кучу дауров и заставивший прикосновением почернеть одного из них у нее на глазах. Она видела как его ранили, как полоснули мечами, а теперь он тут, непонятно как ее нашел. Говорит опять странные и непонятные вещи. Он должен пугать и настораживать. И сам понимает это. Но она ему рада. Просто рада. Рада до слез, что она не одна!

— Я хочу есть. Больше ничего. Слишком много всего со мной случилось. Для меня это чересчур. Я бы сама хотела уметь постоять за себя. Чтобы не бегать ни от кого больше. Я тоже хочу убивать прикосновением!

— Маленькое чудовище! Это все равно не спасло бы тебя от срелы в спину. — Было видно, что Зэсса забавляет этот разговор.

— Я бы убила всех гораздо раньше. И мне не пришлось бы бегать. Не пришлось бы вообще убегать из дома. Ни от кого никогда не убегать!

— Это не спасло бы твоего отца. Ты все равно не убила бы всех дауров и не предотвратила войну. И на тебя бы все равно охотились, как и сейчас.

— Хочешь сказать, что уметь постоять за себя это плохо? Убить того, кто хочет убить тебя?

— Я лишь хочу сказать, что уметь убивать не значит не иметь проблем. Или знать все их решения.

— Я всего лишь не хочу быть слабой. — Она дожевала последние куски. — И если мои враги чернеют у меня на глазах, я буду радоваться этому.

— То есть, — он вкрадчиво наклонился вперед, — мне не стоит беспокоиться, что ты попытаешься уползти сегодня ночью?

— Мне некуда ползти. И я не хочу. — Тáйга подняла флягу вверх. — С тобой гораздо уютнее.

Это была частичная правда. Новый старый Зэсс беспокоил ее. Его странный взгляд и новые особенности. Но это все же лучше, чем валяться где-нибудь в качестве пищи для ворон.

— Уютнее? — Зэсс глянул исподлобья, — мышке с кошкой тоже может быть уютно вдвоем?

— Я уже сказала, что сама хотела бы иметь твой дар. И не считаю его чем — то неприятным.

По его губам снова скользнула усмешка.

— Я тут начал тратить твои ценности, которые ты так опрометчиво оставила в той таверне. И нашел одно кольцо. — он засунул руку в карман и достал перстень. — Не скажешь, что значит эта надпись?

Она мельком глянула на серебряное кольцо в руке.

— Надпись… на всех фамильных ценностях есть такие клейма. Я не знаю, что они означают. Какое — то фамильное предание. Отец ставил их и на оружие тоже. Считалось, это принесет удачу.

— Откуда это пошло?

— Бабушка рассказывала, что наш род очень древний. Да всем, наверное, подобное рассказывают. И что эти символы что-то значат…

Тáйга замолчала, потому что в этот момент Зэсс начал хохотать. Причем очень громко и искренне. Она вообще не ожидала, что он умеет так смеяться. А тот все хохотал и хохотал.

— Не знаю, что тебя так развеселило, — опешивши, она наблюдала, как трясутся темные волосы над бледным лбом.

Наконец, он угомонился, кинул ей кольцо.

— Одевай свои фамильные символы. Одна фамильная штука уже превратила тебя в пацана. Другая будет смешить меня все оставшееся время.

— А чем она тебя так насмешила?

— Мальчик мой, — Зэсс вытер навернувшиеся от смеха слезы, — к сожалению, ты не можешь прочувствовать всю ситуацию, а я не могу рассказать.

— Я не мальчик. — она насупилась. — И не надо, не рассказывай. Свою страшную тайну откроешь мне перед смертью. — она ткнула на свои повязки.

— Не переживай, от этой дырки ты не умрешь, — он вдруг стал очень серьезным и глаза вновь холодно блеснули. Но я обещаю, перед смертью, ты обязательно узнаешь.

Тáйга молча глядела, как он устроился поодаль и застыл, перебирая какие-то собранные травки. Его слова оставили неприятный озноб после себя. Она еще долго смотрела на него, соображая, чего от него ждать. А потом плюнула. Какая ей разница? Этот человек ухаживает за ней, спас ей жизнь.

После еды пришло приятное тепло внутри, и заклонило ко сну. Не к тем провалам в реальности, а к нормальному глубокому сну. Но перед сном очень важно было выяснить одну вещь, жизненно необходимую вещь.

— Зэсс, — она тихо и неуверенно позвала его, почти уже находясь на грани сна, — ты ведь не уйдешь? Не исчезнешь? Ты не бросишь меня одну.

Он приподнял голову и глаза блеснули на мгновение. Или ей так показалось. Он медленно покачал головой и снова уткнулся в свое занятие.

«Вот и хорошо.»

* * *

— Могу выставить охрану вдоль всего холма. Будет видно, как вошь ползет по телу! — Огмар ворочал своим единственным глазом и хлестал вино. — По равнине все как на ладони!

— Зачем нам твоя равнина, если они лесами промышляют! Станет тебе отряд по равнине двигать. Здравствуйте, смотрите, как по нам вши ползают, вот они мы! — Крайт стукнул по столу кулаком. — Крестьян своих держать надо ближе. И в лес пару отрядов снарядить…

Дар молча наблюдал, как его советники меряются красноречием и тактиками ловли противника. Огмар — здоровенный бык, в битве может десятерых раскидать и вечно лезет на рожон. Отсутствие глаза тому только доказательство. Потерять его он умудрился даже не на войне. Сцепился с одним из своих же по пьяни.