Сильная. Желанная. Ничья

Евка возвращается вовремя — я успела запечатлеть квадратную рожу громилы, а официант принес заказы.

Мы едим и болтаем. Вернее, болтает она — пытается вытянуть из меня что-то о наших отношениях с мужем, а я бубню под нос невразумительную чепуху.

— Тами, предложи ему уехать куда-то на несколько дней. Погуляете, расслабитесь. Вацлав сблизится с Сонечкой. Знаешь, спа-отель «Дубовая роща»?

— Хорошая идея, — киваю я. — Говорят там красиво… Предложу поехать в выходные.

«Заодно, и я смогу расслабиться и подпустить его ближе».

Евка убегает, оставляя меня наедине с собственными страхами. Я звоню Вацлаву, сообщаю адрес кафе, выслушивая при этом его возмущения о моей беспечности. Он приезжает через двадцать минут. Заходит внутрь, не давая мне и шагу ступить без охраны в своем лице!

— Тами, я волновался. — Шумно вздыхает он. Свежий, пахнущий знакомым ароматом, красивый… Мой муж. — Зачем ты вышла из школы сама?

— Привет, — обнимаю Ваца и неловко целую в уголок рта. — Не сердись. Я кое-что важное узнала.

— Прощу, если поцелуешь. В машине, — хрипловато добавляет он.

— Обещаю.

Вац помогает мне одеться, берет за руку и ведет к стоящему возле входа в кафе внедорожнику. Оглядываюсь по сторонам в поисках машины бандитов, но ее и след простыл…

Вацлав распахивает переднюю пассажирскую дверь и помогает мне сесть. От его внимания и заботы веет неподдельной искренностью. Мне страшно, непривычно и… так приятно. Чувствовать себя важной и нужной. После смерти бабули я позабыла каково это — когда о тебе заботятся.

— Вацлав… — я тянусь руками к его шее, стремясь поскорее выполнить обещание. Целую в губы, как глупая школьница, чувствуя, как пульсируют щеки. Вацлав раскрывает мои губы и скользит во рту языком. Прижимает меня с тихим стоном, гладит по плечам, зарывается в волосы. Я отвечаю на его поцелуй, удивляясь вспорхнувшей, как воробышек, и тут же отлетевшей прочь мысли — я привыкаю. К мужу и его прикосновениям, его запаху, вкусу губ…

— Тамилочка моя. — Он тяжело дышит и упирается горячим лбом в мой лоб. — Ты не представляешь, какую я испытываю муку. Но… это ничего. Поехали?

— Куда? — спохватываюсь я и нехотя отстраняюсь.

— В супермаркет за продуктами. Теперь в твоем доме живет огромный мужик, которого надо кормить. — Улыбается он. — Я хочу Сонечке купить игрушки или книжки. Ты поможешь мне выбрать?

— Да. Но сначала ты должен видеть это. — Достаю телефон и показываю мужу видео.

Его лицо меняется из счастливо-расслабленного в хмурое. Он звонит, следом шлет видео на почту какому-то Синельникову… Ждет, нервно постукивая пальцами по рулю.

— Вацлав, поехали в магазин. Твоему человеку ведь нужно время, чтобы все узнать? Пробить номера машины и личность человека на видео?

— Ты права, Тами. Поедем. К сожалению, написать заявления в полицию невозможно — прямых угроз тебе не поступает, на твою жизнь и здоровье никто не посягает. Хитрые, суки… — шипит он, запуская двигатель.

Вацлав молча отъезжает с парковки. Мы сливаемся с потоком машин, становимся частью серой осенней картинки. Незаметной деталью, винтиком в чужой игре. Что бандиты от меня хотят? Того, что я знаю, но… забыла. Вацлав молчит, а потом озвучивает мои догадки.

— Тами, они хотят от тебя информацию. Ты что-то знаешь. В какие грязные игры тебя впутывал Нестеров?

— Вацлав, у меня психогенная амнезия. Меня мучают кошмары. Я что-то видела и, совершенно точно, знаю — но моя психика вытеснила воспоминания. — Как на духу выпаливаю я. Нечего скрывать от мужа важные вещи.

— Я понял, Тами. Ты наблюдаешься у психотерапевта? Психолога? — паркуясь возле большого сетевого супермаркета, спрашивает Вацлав. — Ты не видела раньше водителя той машины? Может, он отдаленно показался тебе знакомым?

— Нет. Наверное, я сама боюсь вспомнить… Выпустить грязь на волю. — Нервно тереблю шарфик, чувствуя, как становится трудно дышать.

— Это неправильно. Ты ведь могла видеть что-то важное? И, почему ты решила, что…

— Потому что все, связанное с Олегом — грязь и мерзость, Вацлав! — парирую я.

— Ладно, иволга, идем. Хотя… ты не иволга, ты шкатулка с секретом, Тами. Но я обещаю тебя разгадать… Или это буду не я — Вацлав Черниговский.

— Идем, Вацлав Черниговский. Ты слишком много говоришь!

Глава 25

Вацлав