Сильнее истинных (СИ)

Лично я не понимал, чего Исико всегда психует, когда его просят присмотреть за малышами? Мне нравилось возиться с маленькими. Вот и на спектакле урвал для близнецов места в первом ряду. А сам, конечно, расположился на полу. Мне, собственно, спектакль не был важен. Главное, чтобы мои малыши были счастливы и отвлекались от происходящего за пределами убежища ужаса. Слова отца на семейные отношения никак не повлияли. Я по-прежнему обожал этих крох.

Спектакль для детишек аниматоры приготовили интересный. Не только земляне, но и марийцы, и прочие расы вполне понимали всё без переводчика. А песенку «звездочки» учили сразу на нескольких языках и пели все вместе с героями сказки. Близнецам никогда не нравился тасийский язык. Хотя они и понимали наши с мистером Шаролом разговоры. Зато певучее наречие маров братишки любили. Песенку в марийском варианте выучили моментально. Да и чего там было запоминать? Слова-то примитивные.

Представление почти закончилось, когда я почувствовал сильную вибрацию пола. А потом один за другим послышались звуки взрывов. И если первые звучали относительно тихо и глухо, то потом звук усилился.

Аниматоры сразу сориентировались и начали отдавать распоряжения. Только мне казалось, что это бесполезно. Оттого просто схватил братишек за руки и отошёл к сцене. Куда-то бежать и прятаться было нереально. Мы же, по идее, уже в укрытии: в нескольких десятках метров под землей. Какие-то улучшенные, усиленные перекрытия закрывали нас и должны были обезопасить. Только тот кошмар, что я наблюдал, демонстрировал, что Кваи знают, где люди, и бьют прицельно. Точного ракетного удара никакое убежище не выдержит.

Шум и паника в зале нарастали. Замигал и потух свет. Малыши, которых была пара сотен в помещении, подняли такой неимоверный шум, что я опешил, а близнецы своим воем влились в общий ор. Мне тоже хотелось закричать или хоть что-то сделать. Но теплые ладошки, которые я держал в обеих руках, напоминали, что не могу себе позволить собственную истерику.

Даже не знаю, сколько все это продолжалось. Крики стали понемногу стихать. Реветь дети продолжали, но на громкие вопли сил у них больше не осталось. Мне даже удалось расслышать жалобы близнецов на то, что они описались. Снова с сожалением подумал, что не могу себе позволить и такое проявление эмоций. Пока же прислушивался к взрывам. Мне показалось, что уже не стреляют. И только додумал эту мысль, как совсем рядом шандарахнуло так, что одна из стен зала обрушилась. В свете авариек трудно было что-либо разглядеть, да и далеко мы стояли. Но пыль и мелкие осколки от конструкций убежища и до нас долетели.

Рев и крики детей возобновились по новой. Очень сильно удивлял тот факт, что мы до сих пор живы. И тут же я сообразил, что от самого убежища уже ничего не осталось. И никого!

Зал, где мы смотрели спектакль, располагался в конце комплекса, рядом с вентиляционным блоком (жилых помещений здесь не было из-за постоянного шума систем). И волею случая я с малышами оказался в самом безопасном месте. Похоже, все наши родные уже погибли. А нам неимоверно повезло.

Но насчет везения я вскоре передумал. Прошло около часа от начала бомбардировки. Убежище было разрушено. Но сами захватчики никуда не делись. Тот огромный котлован, что образовался на месте укрытия, вполне позволял летательным аппаратам продолжить начатое.

Перестрелять детей, что теперь оказались в своеобразной открытой нише, было проще простого. И когда свет прожектора осветил нас, я зажмурился. Ждал залпа или чего-то подобного. Но космокатера продолжали кружить рядом, по-прежнему не причиняя вреда.

«Может, увидели, что здесь дети, а не военные, и пожалели?» – подумалось мне. И только когда огромный летательный аппарат завис над котлованом, понял, что задумали кваи нечто похуже смерти.

– Прячемся в вентиляционной системе! – запоздало подал команду один из уцелевших аниматоров.

Толпа детей, что была постарше, туда и рванула. И тут же вдогонку им отправили небольшую ракету. От вентиляционного комплекса ничего не осталось. Да и от тех детей тоже. Хорошо, что я успел присесть и близнецов дернул вниз. Осколки пролетели над головой и нас не зацепили. Зато многим малышам не повезло.

Теперь к крикам паники добавился рев раненых. И все это под непрекращающийся гул катеров, шум полыхающих остатков укрытия, освещаемых десятком прожекторов.

Как кваи выдвигали гибкий коридор и выгружались десантники, я не видел. Зато боль от того, что меня кто-то пнул, ощутил. И, уже не дожидаясь второго удара, поспешил в указанном направлении. Братишек я так и не выпускал, крепко сжимая их ладошки. Похоже, кваи захватили нас в плен. Для чего и почему, задумываться времени не было. Тем более что возле того «шланга» мне пришлось притормозить. Отчего поток детей замедлился, я и не понял сразу. Зато потом ужаснулся и еле сдержал крик. Тех, кто не хотел идти на корабль, кваи убивали.