Сильнейшие

Ирисы, нежные, розовые и фиолетовые, росли на берегу Читери, оттеняя свирепые пороги. Но пороги начинались чуть ниже, а тут вода была просто быстрой. Мальчишка носом зарылся в чашечку цветка.

— Сладко…

— Пчела, — хмыкнул Къятта. На обоих только передник был, с широким поясом — простой, только кайма узорная. Мальчик с воплем ошпаренного ихи кинулся в воду, поднимая тучу брызг. Влез в лодку, достаточно ловко, учитывая, что смотрел куда угодно, только не перед собой.

Старший нырнул гораздо более аккуратно, стрелой пробивая воду, вытянув руки над головой.

— Ты не кошка, ты лягушка, — отвесил младшему легкий подзатыльник, в свой черед устроившись в лодке.

— Ты меня назвал пчелой, — напомнил Кайе, облизываясь — на губах все еще оставался привкус нектара. Не только ирисы, половину цветов на берегу перепробовал.

— Сейчас выясним, кто ты! — направил лодку вперед, сопровождаемый высоким заливистым смехом. — Сиди спокойно, наказание мое! Перевернемся ведь!

— Ну и пусть! Ну и… ах! — лодку тряхнуло и закружило — началась желанная гонка между камней. Мальчишка вцепился в борт и ловил брызги открытым ртом, ухитряясь смеяться и что-то кричать.

— Танни, я… ой!

Всего миг был, когда лодка потеряла управление — Къятте показалось, вода вывернулась наизнанку. Так не происходит с водой! Он растерялся, но, заметив фигуру на берегу реки, понял. Только плоскодонка уже полетела между камней, дико вращаясь. Как хорошо, успел подумать. Капли Тевееррики живут до сих пор… кто может справляться с рекой, хоть на одно мгновение, хоть на крохотной части ее?

Таких противников надо видеть в лицо и убивать чисто.

Лодку тряхнуло, и весло разлетелось на три куска, ударившись о камень. Плоскодонка перевернулась. Валуны гладкие были, не зацепиться, а вода бурлила, словно кипящая. Мальчишка вскрикнул пронзительно, скрываясь под водой. Вынырнул — глаза огромные, как луна.

— Ай! Танни!

Юноша успел ухватить за волосы ребенка, которого течение увлекало вперед, и вытянулся между камней, упираясь в них. Притянул к себе брата, тот отплевывался от воды. Держался и сам с трудом, но так можно было хоть что-то делать. И от берега закрыт. На всякий случай — а вдруг молния чекели прилетит? Хотя это вряд ли, тем, кто это сделал, нужна естественная смерть потомков Рода Тайау. Или одного, а второй за компанию. Как же такую пару любящих родственников разбивать!

Мальчик уже оправился от приступа ужаса, что беспомощен, игрушка реки. Возбужденно вертел головой. Ну, река, красивая, но глупая. А Къятта рядом, он все сделает, чего Кайе сам не сможет. Смотрел по сторонам, стараясь не глотнуть носом бурлящую воду. В старшего вцепился намертво.

— Мы поплывем к берегу?

— Да. — Смерил его внимательным взглядом. Легкий… как бы ни старался, ему не справиться со стремниной Читери. А на пороги смотрит почти с восторгом, хоть и боится немного. Как же — вызов его силе и ловкости, а проиграть Кайе не сможет. Не должен, проигрыши не для него. Глупый зверек.

— Держись за меня. Не бойся, — Къятта провел рукой по голове братишки. — Или лучше так…

Поясом он связал кисти младшего и обмотал остаток пояса вокруг собственного плеча.

— Старайся держать голову над водой, и все.

— Если ты утонешь, я тоже, — мальчик покосился на привязанные руки.

— Без меня ты точно не выберешься.

— Я стану энихи…

— Энихи хорош на суше. В воде это мокрая кошка. Ты не веришь мне? — Къятта улыбнулся и прищурил глаза, — Давно ли?

— Верю, — мальчик старался не показывать вновь нахлынувшего страха, и смотрел на пенные водовороты. Волны подскакивали, крутились, заваливаясь то на один бок, то на другой.

— А правда, что в воде духи живут? Говорят, их видят среди порогов.

— Те, кто тонут, и лохматую рыбу увидят, — пробормотал Къятта. — Говорящую… Поплыли, только не мешай мне. Какой ты сильный и ловкий, покажешь на берегу.

Бороться с рекой бесполезно, юноша это понимал. Искать ее слабости… здесь нырнуть, здесь рвануться в сторону. Только не затягивать — впереди водопад. Четверть часа еще, и снесет. И тогда все. Тяжелая коса ожила, некстати мелькала перед лицом. Мальчишка молодец, подумал Къятта. У него короткие волосы. Правда, за длинные держать удобней, и ловить, если что. А еще у него есть хвост… то есть у энихи хвост. Перед глазами все потемнело, только особо наглые брызги плясали. Противно. Бесцветная кровь у реки, алая лучше. Горячая. Если тот, на берегу, ударит еще раз, не выйдет у него ничего. Потому что мальчишка всхлипнул над ухом, глотнув воды; а Къятта не позволит никому тронуть его. Даже на расстоянии.

Осознал, что на твердой земле стоит, только когда уже от воды отошел и мальчишку на траву положил. В ирисы. Впился взглядом во взгляд — темный, измученный. И выругался чрезвычайно грязно, как ни разу не позволял себе в присутствии родных. Остановился, заметив на бледном лице братишки явный интерес к сказанному. Проговорил, оглядываясь по сторонам:

— Я видел здесь, на берегу, человека. Надо его найти.