Сильный духом, холодный сердцем

— Не понял, — смеется, — мы не на службе, и я давно не стажер, Олег Борисович.

— Я сказал шагом марш домой смотреть «Большую разницу», «Бабий бунт», что там тебе нравится. И чтобы я тебя здесь больше не видел!

— Ладно-ладно, — отступает мой подчинённый, — не понимаю, почему я не имею права после работы ходить туда, куда мне хочется, — бубнит Викинг, но спускается вниз.

От этого «подкатить» чуть не врезал члену собственного отряда, вот тебе и «морду бьют дурачки». Стою несколько секунд, а потом злость, смешанная с ревностью и диким влечением, побеждает. В два шага добираюсь до ее двери. Теперь стучу не пальцами, а кулаком. И на вопрос «кто там?» не отвечаю, а когда она приоткрывает дверь, вламываюсь в номер.

И тут же воздух с шумом покидает легкие, потому что на Лизавете нечто шелковое и абсолютно прозрачное. Через блестящую ткань видно все. И округлость вздернутой груди, и горошинки сосков, и животик, и даже гладкий лобок с потрясающим очертанием розовых складочек. Я весьма недвусмысленно закрываю за собой дверь на замок. Она охает, делая шаг назад. Боже, она такая красивая, что у меня в глазах щиплет.

Подхожу к ней и, взявшись за лямки, с силой дергаю ткань, та расползается пополам. Она глубоко дышит. А грудь, ее восхитительная грудь, поднимается и опускается. Ореолы сосков покрываются мурашками, а сами соски твердеют, сжимаясь в соблазнительные камушки.

Сегодня я отсюда не уйду.

Глава 20

Олег

— Где здесь можно руки помыть?

Глаза Лизы блестят ожиданием. Она приоткрывает губы, задыхаясь, и молча кивает на дверь ванной. Все еще голая, так и стоит с разорванной рубашкой у ног. Виноват, понимаю, она ждет от меня иных действий, но привычка мыть руки с детства. Это правильно, если возвращаешься с улицы. Иду в ванную и включаю воду, намыливаю пальцы и ладони.

Она заходит за мной, словно я тяну ее за собой, дергая за незримый поводок. Горячо.

— Это ты для Викинга так вырядилась? Поэтому не открыла? — голос звучит жестче, чем следует.

Наши глаза встречаются в зеркале. Хотел увидеть ее голой и теперь наслаждаюсь зрелищем. Никогда до этого во мне не просыпалось чувство собственника, ни к одной из своих любовниц.

Подчиняется, тело не прикрывает, чувствует, что мне нравится смотреть на нее. Услышав мой вопрос, она теряется. Лиза судорожно соображает, что мне ответить. Хороший знак.

Руки намыливаю уже в третий раз. Хочу наброситься на нее, но почему-то медлю.

— Какого Викинга? — закрывает глаза, затем хлопает пушистыми ресницами. — А-а-а, нет. Я просто собралась спать, — опирается о косяк двери, разглядывая меня.

Косметики нет, волосы как будто влажные после душа. От меня не ускользает ни единой детали.

— И ты всегда так спишь? — сглатываю голодную слюну, нагло ползая взглядом по голому телу в отражении зеркала.

— Иногда вообще без ничего, мне так больше нравится. Нигде не давит.

— Неплохо, — разворачиваюсь, кивком головы приказывая подойти.

Она понимает и делает шаг ко мне. Я все еще сомневаюсь, очевидно, одноразового секса у нас с ней не выйдет. И что я буду делать с последствиями? Но тело жарит таким желанием, что я теряю способность действовать разумно.

Лиза дрожит, послушно стоит возле меня и нерешительно поднимает руку. Маленькая ладошка ползет под майкой, по моему животу. Вначале вверх, потом вниз. Я позволяю. И Лиза, облизывая свои сладкие губки, кладет ладонь на выпуклость через мои штаны, которую скрыть уже невозможно.

Прикрываю глаза от удовольствия, когда она приступает к массажу, начинает гладить, проводя ладошкой по всей длине.

Думать и контролировать ситуацию становится сложнее. Вроде было это сотню раз, а ее прикосновение какое-то особенное. Беру лицо в ладони и целую, да с таким азартом, что наши зубы стукаются друг об друга, а языки туго переплетаются. И это становится отправной точкой, будто кто-то совершил стартовый выстрел.

Лиза беспорядочно дергает пряжку, расстегивая мой ремень, целуя в ответ. Я трогаю ее спину, наслаждаясь бархатистой кожей, стараясь как можно сильнее вдавить ее в свое тело. Она тянет ширинку, сдирает с меня брюки, но я смакую поцелуй этой потрясающей женщины, от которой у меня, очевидно, едет крыша.

Она прерывает поцелуй первой. И, глядя мне в глаза, сползает вниз, опускаясь на колени. И это пьянящее зрелище. Ее шикарная грудь, ее крутые бедра, ее полные страсти и восхищения глаза, и ладошка, что так и не оставила меня в покое. Запускаю руку в ее волосы, властно сгребая их в кучу.

Лиза закрывает глаза и делает первое движение языком. Снизу-вверх. Целует меня, посасывая, долго, со смаком, с диким удовольствием и бешеным азартом, дурманя тем самым окончательно. Она помогает себе ладошкой, при этом покорно стоит передо мной на коленях. Не видел ничего сексуальнее, и не ощущал ничего приятнее.

Долго ласкает самый кончик, а потом обхватывает губами полностью, до самого основания, методично и жестко, почти доводя меня до исступления. Хватаю ее за волосы, заставляя брать еще глубже. А она стонет, приговаривая, что я очень вкусный и красивый.