Силовое предпринимательство XXI век

Распространение рэкета в кооперативном секторе в конце 1980-х гг. оставалось экономически периферийным явлением. Основные производственные активы находились в руках государства, административная система работала, а фискальный кризис был еще впереди. Переход от охранного рэкета или просто физической охраны к более сложным и специализированным функциям силового партнерства произошел примерно в 1993–1994 гг. в контексте значительного расширения частного сектора. К этому времени преступные группировки накопили значительный объем силовых и финансовых ресурсов, необходимых для более активного участия в экономических процессах переходного периода. С одной стороны, силовые предприниматели жестко навязывали клиентам свои услуги, и во многих случаях у бизнесменов не было иного выхода, кроме как работать с преступными группировками. При этом преступные группировки успешно создавали и повышали спрос на свои услуги. Но, с другой стороны, объективный спрос на силовых партнеров был тоже достаточно высок, и бизнесмены часто сами обращались к представителям организованной преступности для разрешения конфликтов или обеспечения гарантий. Обратившись однажды к бандитам, многие предприниматели не вольны были самостоятельно прекратить это сотрудничество и попадали под постоянный контроль тех или иных группировок. Таким образом, инициатива в целом принадлежала силовым предпринимателям. Но без объективного спроса институт силового партнерства не получил бы такого широкого развития. Поэтому сначала мы рассмотрим практику создания искусственного спроса, а потом обратимся к анализу независимых факторов, поддерживавших высокий уровень спроса на силовых партнеров.

Искусственный спрос

Тактика жесткого давления и физического устрашения, практиковавшаяся преступными группировками, а также постоянные сообщения в СМИ, усиливавшие ощущение опасности и повышенного риска, привели к силовым предпринимателям множество клиентов. Искусственно создаваемые трансакционные проблемы также способствовали усилению потребности в силовых партнерах. Эту тактику можно проиллюстрировать следующим примером. Семья Петренко (фамилия изменена) приехала в Петербург с Украины в поисках работы. Через некоторое время они начали работать с представителями комаровской группировки, учредив торговую фирму, предлагавшую оптовые поставки ходовых продуктов по низким ценам. Для поставки продуктов фирма требовала предоплату. Собрав таким образом определенное количество денег, в основном с представителей отдаленных регионов, фирма попросту исчезала, а через некоторое время появлялась вновь под другим именем, снова рекламируя оптовые поставки. Этот нехитрый, но очень распространенный бизнес-трюк известен как «кидок». Если обманутые покупатели все же начинали заниматься активными поисками и приезжали в Петербург, пытаясь вернуть свои деньги, «комаровские» доходчиво объясняли им бесперспективность этого занятия. Но когда в целях возврата денег из Сибири от имени одного коммерсанта приехали два вора в законе, то «комаровские» вернули деньги и неустойку. Очевидно, что сибирские силовые партнеры взяли себе значительные комиссионные за возврат предоплаченной суммы [22].

На этом примере видно, что силовые партнеры с обеих сторон (и оказывавшие прикрытие мошенникам, и помогавшие вернуть деньги) оставались в выигрыше. При этом, помимо явного выигрыша, они косвенно стимулировали спрос на силовых партнеров, повышая риск коммерческой деятельности для тех, у кого их не было. Практически все преступные группировки в начале 1990-х гг. практиковали как «кидки», так и возврат денег работавшим с ними (точнее, части денег). Постепенно и неизбежно эта деятельность рационализировалась, все больше приобретая черты превентивного уменьшения риска «кидков». Прежде чем переводить деньги, силовые партнеры старались собрать информацию о потенциальных продавцах или покупателях и получить гарантии у их силовых партнеров. «Кидать» бизнесменов («лохов») было вполне легитимной практикой, но обманывать своих, т. е. бандитов, было чревато серьезным риском и не поощрялось принятыми в данном сообществе нормами. Похожая тактика создания фирм-однодневок активно применялась в сфере кредитных отношений, когда преступные группировки искали возможности получить кредит через подставных бизнесменов с целью его последующего присвоения. В этом случае единственным способом страховки была либо полная информация о получателе кредита, либо гарантии силового партнера в отношении возврата этого кредита. Нетрудно видеть, что такая система увеличивала потери или выводила из бизнеса тех, кто не платил и, соответственно, не пользовался прикрытием силовых партнеров. В какой-то момент спрос на силовых партнеров становился само-поддерживающимся.