Сильванские луны

В самом деле, а почему бы и нет? В гущу событий его, правда, особо не тянуло – ни Оттия, ни Сильвана, ни весь этот мир целиком не сдались ему настолько, чтобы рисковать за них жизнью. Но какой у него был выбор? Остаться зимовать в Леокадии значило сойти с ума от тоски, но и в Сильвану было не вернуться – его уже наверняка успели десять раз счесть изменником и оттийским шпионом… Лексий взвесил альтернтивы и сказал себе: ладно. Чёрт с ним. Война так война.

Он снова сделал то, что умел лучше всего: отдался течению. Он понятия не имел, как всё обернётся и чем кончится. Он изучал историю, но из всех её войн в памяти осталась только одна – Канкарская, да и та по рассказам Брана… Лексий был в курсе, что Радмил Юрье – хи́льен, командующий десяти сотен, во главе каждой из которых стоит свой экато́н; что десятью тысячами заведуют просто стратеги, а всей армией целиком – главный стратег. На этом его знания и кончались. Такая же система досталась в наследство и Сильване, в своё время можно было бы потрудиться в ней разобраться, но Лексий как-то не думал, что будет нужно…

Рад достал ему лошадь – прекрасную буланую кобылу с золотистой шкурой, тёмными ногами и гривой, чёрной, как ночь. Эта красота заслуживала лучшего седока: Лексий до сих пор ездил верхом как неуклюжий горожанин, спасибо Ларсу за то, что вообще хоть из седла не падал… Гладя новую знакомую по крутой шее, Лексий вспомнил то своё первое лето, и у него вдруг так закололо внутри, что на мгновение стало больно дышать. Почему человек всегда понимает, что был счастлив, только постфактум?..

Словно разворачивая свёрнутый трубкой ковёр, воспоминание о Халогаландах потянуло за собой другие. Как-то они там – остальные трое последних учеников Брана Лейо? Лексий до сих пор наизусть помнил текст присяги: когда речь шла о войне, волшебникам нечего было и думать отсидеться в сторонке…

Они с Радом покинули Леокадию в тот день, когда выпал первый снег. Сумь глотала тяжёлые крупные хлопья так, как глотают слёзы.

Путь до границы слился в один длинный день на стыке зимы и осени. Подчинённые хильена Юрье то ворчали, то шутили о том, что их королева могла бы дотерпеть до весны, а ещё лучше – до лета, когда воевать, как известно, гораздо приятнее. Все эти люди, кажется, давно привыкли к походной жизни с палатками и кострами, но и Лексий, к счастью, уже не был таким неженкой, как на Земле. Неудобства дороги не давили и вполовину так сильно, как одиночество. Лексий время от встревал в чужие разговоры, чтобы не привлекать внимания своей нелюдимостью, но это не считалось. Из всей этой тысячи человек он знал двоих – вторым был Пал Данаи, круглое лицо которого неизменно маячило где-то недалеко от Рада. Порученец ничем не выдавал, что они с Лексием знакомы – то ли не узнал, то ли командир не велел… Наверное, второе, потому что на людях Рад и сам не его узнавал. При посторонних они делали вид, что друг другу чужие. Сказать по правде, в последнее время это стало гораздо легче, чем раньше.

Тысяча Рада принадлежала к той части армии, которая вошла в Сильвану в её западной части. Говорили, будто вторгшиеся в чужую страну с востока уже дрались, потому что там, в степях, было где развернуться; на западе предстояло прежде выбраться из сковывающего движения леса. По сути, это было всё, что Лексий уловил из планов оттийских стратегов. Не то чтобы старался узнать побольше – даже в чужие разговоры особо не трудился вслушиваться. Если честно, ему было неинтересно. Здравый смысл мог говорить сколько угодно умных вещей, но сердцу было всё равно, что там будет дальше и чем всё это кончится. Оно словно покрылось прозрачной коркой льда, как реки, попадавшиеся им на пути. Даже перемена мест не помогала – облетающие сильванские леса были ни на йоту не веселее оттийских…

На самом деле, в тот момент Лексия даже не занимало, встретится ли он когда-нибудь с этим Гвидо Локки. Он уже не верил, что это к чему-нибудь приведёт. Всё, чего он пытался добиться в этом мире, провалилось, так почему эта затея должна кончиться иначе?..

Он слышал, что численный перевес Оттии над сильванским войском сейчас не так уж огромен –пока она отправила воевать только свою регулярную армию, для размеров страны довольно небольшую. Во всеобщей мобилизации не было необходимости; да даже позвать княжеские ополчения с границ со Степью Регина и то не сочла нужным. Сильвана – та, наверное, уже подняла по тревоге всех, кого могла, чтобы силы были хотя бы сопоставимы… Вот только Лексий, который ни черта не смыслил в том, что вообще происходит, и тот не верил, что это поможет. Он то и дело слышал от оттийцев вокруг: «на что эти сильване вообще надеются?!». Как-то раз собеседники пришли к выводу, что об этом надо бы спросить у них самих, и Лексий едва не брякнул, что понятия не имеет. Сильванин, чёрт побери, нашёлся…