Сильванские луны

– Знаешь, мне до сих пор иногда не верится, что всё это правда, – сказал он. – Что я делаю то, что делаю, и стал тем, кем стал. Клянусь, когда-то я и мечтать не смел о том, чтобы стать волшебником. Сражаться на войне… спасать жизнь царя. Звучит как что-то из «Знамения власти», правда?

Он улыбнулся, но тут же снова стал очень серьёзным.

– Я ненавижу войну, и мне сейчас очень страшно. За вас. За себя. За мою страну. Но как же хорошо встречать этот страх не с пустыми руками. Всё, чего я когда-то хотел – найти место, где я смогу принести пользу. Это место здесь.

Он говорил, и у Лексия была одна отчётливая мысль: ты точно больше не Жеребёнок. Ты очень взрослый – и очень храбрый, но, честное слово, в этом я и так не сомневался…

– Я не ожидал, что выдержу, – признался Тарни. – Хочешь посмеяться? Эта зима – первая на моей памяти, когда ко мне не прицепился даже какой-нибудь жалкий насморк. Не хочу думать, чего это будет мне стоить. Я читал про то, что бывает, когда тело разом использует все запасы сил, какие есть. Потом, когда снова можно остановиться и не бежать дальше, приходится платить с процентами…

В окрестностях соляной пустыни растут такие цветы – морянки. Они очень хрупкие на вид, но выживают там, где засыхают могучие деревья…

– Может быть, ты просто сильнее, чем тебе кажется, – предположил Лексий.

Они услышали шаги Ларса одновременно. Не подходя близко, Халогаланд остановился, чтобы дать им договорить.

– Опять смена партнёров, – улыбнулся Тарни. – Как в танце… Ты хотел сказать что-нибудь ещё?

Нет. Да. Наверное. Забавно, в такие моменты тебе вдруг начинает казаться, что тебе нужно сказать ещё тысячу ужасно важных вещей… вот только ты не можешь ухватить ни одной из них.

– Я подумаю, – пообещал Лексий. – До утра. А пока, пожалуй, пойду погреюсь…

– Айду, ты же не одет! – похоже, Тарни осознал это только сейчас. – Хочешь свой плащ назад?

Лексий фыркнул.

– Вот ещё!

Он не закончил важные разговоры. Оставался ещё кое-кто.

Элиас сидел у костра, один, и его угловатые плечи были устало опущены. Когда Лексий подошёл и остановился в шаге позади, Элиас, не оборачиваясь, произнёс:

– И как мне теперь тебя называть? Ты ведь определённо не ки-Рин.

Лексий сел рядом с ним на другой конец бревна.

– Вообще-то, я уже три года как отзываюсь на «Лексия».

– Звать тебя по имени?! – фыркнул Элиас. – Серьёзно? Может, ещё и обнимемся?

Лексий не ответил, и минуту они сидели молча. А потом Элиас негромко сказал:

– Так, значит, мы всё-таки не братья.

– Не значит, – твёрдо возразил Лексий. – Ерунда. Мы братья, и это не изменится, слышишь?

Элиас подтянул колени к груди и обхватил их руками.

– А толку? – зло бросил он. – Зуб даю, ты ведь всё равно сбежишь обратно в свой мир…

И снова молчание. Запрокинув голову, Лексий рассматривал небо. То даже не потрудилось взглянуть на него в ответ.

– Я не знаю, – сказал он наконец. – Элиас, я честно не знаю.

Братец искоса взглянул на него своими узкими, кошачьими глазами.

– У тебя там кто-нибудь есть? Семья?

Лексий пожал плечами.

– Только мама. Но мы с ней давно не ладили…

И, может быть, причина была в тебе и больше ни в ком.

«Ты всегда ждал чего-то от людей и злился, когда не получал того, что хочешь…» Был ли он паршивым сыном? Делал ли ей больно? Лексий привык думать, что матери всё равно – так было проще не чувствовать себя виноватым…

– Знаешь, – признался он, – я так и не смог решить, что хуже: мысль о том, что никто там, на Земле, и не заметил, что я исчез… или о том, что меня искали и плакали.

– Она не могла не заметить, – сказал Элиас. – Айду, это же мама.

Они сидели здесь словно каждый сам по себе, строя мостики из слов через тёмную воду. Элиас никогда не подпускал к себе слишком близко, но Лексий вдруг подумал: может быть, он сам просто старался недостаточно сильно…

Другой ки-Рин вдруг рассмеялся.

– Нет, но это ж надо! – сказал он в пустоту. – Пришелец из другого мира! Подумать только!.. Честно, я был готов ко всему, кроме этого. Ждал признания, что ты шпионишь на Оттию или что-нибудь в этом роде… – он пристально поглядел на Лексия. – И знаешь, что самое нелепое? Я внезапно понял, что, даже будь это правдой… мне было бы всё равно. Оттийский шпион, чужак неизвестно откуда – неважно… если речь идёт о тебе. Потому что ты – это ты.

Он усмехнулся.

– Как думаешь, это и есть та самая дружба, о которой столько говорят? Я просто не разбираюсь.

Лексий всё ещё созерцал небо. В крошечном разрыве между туч робко блестела единственная звезда.

– Не исключено, – отозвался он. – Симптомы похожи.

Они помолчали ещё минуту, думая каждый о своём, а потом Лексий сказал:

– Элиас… Спасибо.

Тот вскинул брови.

– За что?

– За всё.

Элиас улыбнулся.

– Брось. Если я когда-то и делал тебе что-то хорошее, то только по чистой случайности.

Лексий посмотрел на него. Они встретились глазами и какое-то время друг друга не отпускали.

– Не верю, – сказал Лексий.

Элиас подбросил в костёр подсохшую у огня ветку и сделал вид, что ничего не слышал.

– Ки-Рин, – вдруг сказал он, – когда вся эта ерунда закончится, хочешь поехать со мной в Гелльс?