Симфония времени и медные трубы

Было радостно, что наши войска дали великолепный отпор фашистам под Москвой, что Москве уже не угрожает опасность, а накануне Нового года, буквально за несколько часов до «встречи Нового года», комиссар Герош сообщил, что войска Западного фронта освободили город К**, где формировалась часть майора Рамонова. В общем, причин для того, чтобы идти на встречу Нового года в хорошем, приподнятом настроении, было много! Да ещё Комлев во всеуслышание объявил командирской столовой, что в 6 часов вечера и до 11 часов в магазине Военторга все командиры могут получить до пол-литра водки, по пять пачек папирос высших сортов, что Комлев особенно подчеркнул, по пачке печенья и по полкилограмма сахара. Это тоже подняло настроение, хотя далеко не все верили Комлеву, что и не заставило долго ждать подтверждения правоты скептиков.

Действительно, в магазине были списки, и по этим спискам, действительно, давали всё – кроме водки! Водка даже не была помечена в списках!

Во всяком случае, ни Добровин, ни Егоров, ни Шумин, ни Полтинин, ни Родановский водки не получили! А, между прочим, все они были командирами масштаба части, никто из них не имел в петлицах меньше трёх кубиков, и все они, как наивно предполагали, имели право на получение столь дефицитного продукта. Но в списках на водку их не было. А вот начпрод Ивицкий – он же жил вместе с ними, – имел право на получение водки – и получил, и не пол-литра, а значительно больше! И ещё кое-кто получил… но когда они получали водку, и где, и как это происходило, никому не было известно.

Ивицкий об этом молчал, но радушно всех угощал с видом гостеприимного хозяина! Пили не все… и Ивицкий, вероятно, чувствовал это, а поэтому и был не совсем в своей тарелке. Интересно, что техник-смотритель Толстых, как оказалось, получил водку тоже, ему, видите ли, она полагалась! Вероятно, этого поощрения он заслуживал больше, чем командиры подразделений! Но и этот щелчок по самолюбию был отодвинут на задний план из-за радостей наших успехов на переднем крае.

Вечер встречи Нового года был совершенно не похож на новогодний вечер в мирное время. По стенам помещения, отведённого под «клуб», были прибиты еловые и сосновые ветки, это не создавало впечатления новогодней ёлки, но заполняло помещение запахом хвои! Уже и это было приятно. Все присутствующие были тщательно выбриты, с белоснежными подворотничками, а командиры технических служб – с руками, по возможности предельно отмытыми.

Музыканты, сверкающие начищенными инструментами, пуговицами, пряжками поясов, в аккуратно отутюженных гимнастёрках (обо всём позаботился старшина Сибиряков), сидели перед сценой.

Майор Рамонов, ещё более подтянутый и парадный, чем обычно, с медалью «ХХ лет РККА», но ещё и с орденом Красного Знамени (за финскую кампанию), сделал в обычной манере доклад о ходе войны, о положении страны, о ближайших задачах части. Как всегда, его слушали внимательно, с интересом, увлечённо. Закончил комиссар тем, что выразил уверенность всего народа в победе над фашизмом, освобождении народов от фашистского ига, в том, что новый, 1942 год принесёт новые победы и новые успехи советскому народу. Комиссар не любил, как он выражался, «казённые концовки» с многочисленными «да здравствует» и считал, что совсем неуместно после каждого «да здравствует» играть гимн.

– Значительно увесистее, когда Гимн звучит только два раза, при открытии и закрытии торжества, иначе он из Гимна превращается в какой-то туш!

После Героша на сцену вышел капитан Безродный и зачитал приказ по части, в котором большому составу командиров, младших командиров и ряду подразделений объявлялась благодарность за их успешную работу. В том числе благодарность была объявлена и Егорову, и оркестру. Получили благодарности и Добровин, и Шумин, и Полтинин.

Майор Рамонов закрыл собрание, отзвучал Интернационал, и после небольшого перерыва начался концерт. На этот раз концерт был «чужой». Приехала какая-то концертная бригада, состоящая в основном из драматических актёров, исполняющих небольшие сценки, как, очевидно, думали авторы этих произведений, да, может быть, и актёры, исполнявшие их, «бьющие в цель», ура-патриотического содержания, где немцы были сплошь дураками и рекомендовались как кретины, способные только на глупости!

Аудитория вела себя вежливо, но приём был достаточно холоден для того, чтобы этот концерт скоро закончился. Майор Рамонов появился на сцене и заявил, что по случаю радостных событий на переднем крае и наступления Нового года разрешается потанцевать до 24:00.

Разрешение танцевать было воспринято с восторгом. Правда, не было одного важного условия для танцев: не было дам! Собственно, дамы были, но в количестве таком минимальном… и в военных костюмах вдобавок.

Это были начальник аптеки и две медсестры. Была, правда, ещё одна дама, гражданская, зав. столовой комсостава, но она была без руки и для танцев явно не подходила. Но выход был найден. Молодые командиры танцевали и за дам, и за кавалеров. Причём совершали это от всей души!