Симпатика (СИ)

— Хрень пока.

— В смысле? Ты пытался повторить трюк с геномом и воскрешением? Может, расскажешь по порядку? И меня в курс дела введёшь, и на совет можешь нарваться, и сам под другим углом посмотришь.

Хань сел нормально, потёр лицо ладонями и тяжко вздохнул, но, как ни крути, Бэкхён прав.

— Ладно. — Хань развернул монитор так, чтобы они оба могли видеть таблицы и журнальные записи. — Сначала я решил просто проверить теорию синтезирования и закон одного объекта. Брал оригинал и синтезировал его.

— Оригинал оставался жив?

— Да. Так вот, забавно то, что через пару дней у меня непременно в живых остаётся только один объект из пары “оригинал-двойник”. Сроки разные, но короткие. Стоит синтезировать оригинал, проходит немного времени, и один из них непременно погибает. Не знаю, почему. На начальных стадиях геном всегда стабилен у обоих, потом геном одного или другого теряет стабильность, и это приводит к гибели.

— Отсюда мораль: одно и то же существо должно быть в одном экземпляре. Верно?

— Угу… Но ведь у людей рождаются близнецы.

— Зашибись. Хён, поспать не хочешь? А то у тебя уже ум за разум зашёл. Близнецы всегда отличаются друг от друга. Скажем так, упаковка похожа, хоть и не полностью идентична, а души разные. Звучит не по-научному, но суть верна. Итак, у тебя выходит, что оригинал и двойник не могут существовать одновременно, так?

Хань кивнул и потыкал пальцем в стекло клетки. Мышь внутри насторожилась и обнюхала то место, к которому он прикасался.

— Я решил не останавливаться на этом и попробовать провести комплексную операцию.

— Погоди. — Бэкхён сосредоточенно потёр подбородок. — А ты пробовал убить оригинал и синтезировать?

— Угу. Брал больную мышь, делал забор материала, ждал и синтезировал после гибели оригинала.

— И как?

— Ты видишь именно эту героиню. Синтезированную. С ней пока всё в полном порядке, чего о других объектах я сказать не могу.

Бэкхён сполз со стола и поставил перед собой клетку с мышью, осмотрел и глянул на таблицы.

— В самом деле… Так в чём проблема?

— Я синтезировал объект и проводил комплексную операцию. Десять раз. Десять провалов. Бэкхён, они не выживают после операции. Понимаешь? Вообще. Два раза мне удалось откачать их после операции, но ненадолго. Они всё равно погибают.

— Ясно.

— Но Чонин ведь не погиб. Почему?

Бэкхён задумчиво взирал на бегающую внутри клетки мышь, потом заявил с уверенностью:

— Один процент. Вспомни последовательность. Чонин попал в криокамеру, но оставался в живых так или иначе. Ты синтезировал Кая, улучшив при этом геном Чонина на один процент. Геном изначально был стабилен у обоих, но ты сам доказал, что оригинал и двойник не могут существовать одновременно.

— Именно! — Хань вскочил со стула и забегал кругами. — И вот тут я уже ничего не понимаю! Кай с улучшенным геномом был перспективнее с точки зрения эволюции, правильно? В случае опытов на мышах выживал всегда именно тот объект, который был перспективнее. Выживал сильнейший, Бэкхён. И я тогда не понимаю, почему выжил искалеченный и обычный Чонин, а более сильный — Кай — погибал. Ведь Кай обладал теми способностями, каких у Чонина не было. По логике экспериментов должен был выжить именно Кай, а Чонину полагалось погибнуть. Ни черта у меня не сходится…

— Тут ты заблуждаешься. — Бэкхён закинул ногу на ногу и нахмурился. — Допустим, с мышами и другими животными выживает сильнейший, но мы говорим о человеке. Почему ты решил, что Кай был перспективнее? Только из-за его способностей? Давай я тебе напомню, что мы улучшили геном всего на один процент. Минимальное вмешательство. Но база — от Чонина. Чонин обладает той же способностью “читать” механику движений, иначе он не был бы владельцем школы и не обладал бы чемпионскими титулами. У него эта способность выражена не так заметно, как у Кая, но она есть. И он быстро учится. Ему тоже нравились танцы. И прочее в том же духе. Один процент просто усилил ряд его способностей — в Кае. Но есть ещё кое-что. Душа, да?

Хань перестал носиться кругами по лаборатории и задумался.

— Кай ничего не помнил, у него никого не было. У него и жизни-то фактически не было. Для него только ты имел значение, пока не… Ну, ты понял. Без тебя жизнь для него не имела особого смысла. Теперь возьмём Чонина. У Чонина есть семья, занятие, воспоминания. И ещё — и это важно — он видел всё, что происходило с Каем. Теперь скажи мне, у кого из них была сильнее воля к жизни? Кто из них, чёрт возьми, был сильнее? Вот именно. Поэтому логично, что погибал именно Кай. Идём дальше. Чонин — оригинал, а Кай — двойник с улучшенным геномом и с минимумом воспоминаний. При этом Чонин не был в отключке в криокамере — он знал обо всём, что происходило с Каем. Нет конфликта разумов, один и тот же геном плюс один процент. Ты всё ещё не понимаешь, почему Чонин смог пережить комплексную операцию?

Хань остановился у окна, долго смотрел на клонившееся к западу солнце, а после тихо подытожил: