Симпатика (СИ)

— Но это означает, что в обычных условиях синтезирование практически бесполезно. С помощью синтезирования нельзя вырастить органы на замену. И нельзя создать человека заново ещё раз. Ну вот только если человек умер, его можно воскресить. Или придётся поступать так же, как с Чонином: улучшать на один процент геном и только потом проводить комплексную операцию. Но это жестоко.

— А ты чего хотел? Ты тогда доказал, что улучшение одного процента генома — исходного, заметь — может излечить болезни. В этом был весь смысл. В аппликации улучшенного на один процент генома, а не в воскрешении ради спасения оригинала. Воскрешение…

Бэкхён осёкся из-за тонкого противного писка. Он оглянулся и замер, уставившись на тельце мыши в клетке.

— Чёрт! — с чувством заявил Хань. — Видишь? Почему она погибла? Она же осталась одна и была полностью здорова!

— Но в ней не было улучшенного генома, верно? — Бэкхён покачал головой. — Хань, не лез бы ты в историю и не пытался повторить деяние Бога. Нельзя создавать людей только потому, что тебе этого хочется.

— Это вовсе не прихоть, — возмутился Хань, лихорадочно просматривая таблицы в поисках причины гибели мыши. — Это просто интересно. Ну и подумай о том, сколько жизней можно спасти, если научиться…

— Это ты подумай о проблеме перенаселения. И о том, что смерть так же естественна, как и рождение. Чёрт, хён! Люди должны рождаться и умирать. Это нормально. Да, больно, но нормально. Так и должно быть. И Чонин тоже умер бы, если бы во время комплексной операции баланс оригинального материала и донорского был бы нарушен. И ещё подумай о том, что комплексную операцию в случае Чонина проводили лучшие специалисты. Ты хоть представляешь себе, сколько ушло на это времени? Это не машинками мышей сшивать. Это несколько суток ада без сна и практически без отдыха. Одна ошибка — и всё псу под хвост. Знаешь, если бы мы всё знали — тогда… думаю, у нас ни черта бы не вышло. Смешно или нет, но все наши косяки в итоге привели к нынешнему результату. То, что Чонин жив, — случайность чистой воды. Вот так я думаю. Если хочешь, можешь дальше биться над своей теорией. Я уверен, что ты всё равно придёшь к такому же выводу. Чонина спасти тебе удалось по чистой случайности — никак иначе. И повторить это с кем-то другим ты вряд ли сможешь. У тебя даже мыши дохнут пачками, полюбуйся. — Бэкхён указал на клетку с трупиком.

— Может, ты прав, и это действительно случайность. Но я могу проследить эти случайности и вывести закономерность. Синтезирование возможно, Бэкхён. Да, сложно. Да, пусть оно многоступенчато, да и цена слишком высока, но это возможно. Я хочу выяснить, при каких условиях оно возможно, чтобы больше никто не повторял моих ошибок. Ты считаешь, это неправильно? — Хань с непреклонным упрямством смотрел на Бэкхёна и терпеливо ждал ответа.

Бэкхён сунул руки в карманы и прогулялся к двери, ответил уже оттуда:

— Я не знаю, правильно это или нет. Пока что. Но я хотя бы узнаю тебя. Того тебя, который впервые привлёк моё внимание в Кунсане. Таким ты мне всегда нравился больше. Постарайся не испортиться, ладно? Не думаю, что Чонин даст тебе ещё один шанс, если ты снова наступишь на те же грабли. Сам знаешь, сердце — само совершенство: мощнейший насос и идеальный биомеханизм, созданный гением. Но оно очень хрупкое на самом деле. Особенно когда получаешь его второй раз — кое-как склеенным из кусочков.

========== 19 ==========

Комментарий к 19

Доброе утро, котики :)

Ну что, идём всё ближе к финалу этой истории?

Ваша Бета

19

Просыпаться Ханю не хотелось совершенно. Накануне он вернулся морально измотанным после очередного визита к До Кёнсу по официальному вызову. Вернулся настолько измотанным, что сразу забрался в кровать и вырубился, не дождавшись возвращения Чонина и Солли.

Утром он вытянулся на животе, обняв подушку и укрывшись одеялом с головой, смежил веки и провалился в лёгкую полудрёму. Лениво отметил копошение под боком, но не шелохнулся. Зато невольно улыбнулся, когда к спине — между лопаток — прижались твёрдые губы. Горячим дыханием по коже, лёгкое прикосновение рукой к левому боку. Ханя мягко вдавило в матрас навалившейся сверху приятной тяжестью. К ягодицам прижались узкие бёдра, и Чонин грудью потёрся о его спину. Хань тихонько вздохнул и уткнулся лицом в подушку, позволяя тем самым Чонину творить с ним всё, что Чонину только возжелается.

Чонину возжелалось пометить его шею поцелуями и слегка покусать — до дрожи от неприкрытого возбуждения. Хань тихо застонал, когда Чонин добрался зубами до мочки его уха, слабо прикусил и чуть потянул. Такая, казалось бы, мелочь немедленно породила чувство лёгкости в животе, иллюзию невесомости и жадную пульсацию меж бёдер. Вот теперь Хань безумно хотел, чтобы Чонин трогал его везде, буквально осыпал ласками с головы до ног, а после оглушил страстью.

Но тут одеяло медленно поползло в сторону.

— Солли, ну что ты делаешь? — Сонный смех Чонина окончательно возбудил Ханя. Он с трудом приподнялся, чтобы понаблюдать за борьбой за одеяло.