Символы власти и борьба за власть: к изучению политической культуры российской революции 1917 года

Однако моряки самого известного революционного броненосца были недовольны возвращением старого имени «Потемкин-Таврический». Еще 9 марта судовой комитет корабля «Пантелеймон» сообщал в Севастопольский совет, что вся команда высказалась за присвоение кораблю имени «Борец за свободу». Желание получить это имя было столь велико, что моряки просили срочно поставить вопрос о заказе новых лент с этим названием, с тем чтобы с получением распоряжения этого названия «…можно было бы немедленно их и надеть на фуражки»[749]. По-видимому, матросы «Потемкина» отказались носить имя фаворита Екатерины II, оно также воспринималось как символ позорного монархического прошлого.

К этому времени и другие корабли поставили вопрос о смене названий. Уже 21 марта судовой комитет линейного корабля «Император Павел I» Балтийского флота постановил просить командира корабля и Исполнительный комитет Гельсингфорсского совета о переименовании корабля. По свидетельству мемуариста, этому обращению предшествовало общее собрание команды линкора. Вопрос о новом названии корабля вызвал долгие споры, в конце концов большинство высказалось за то, чтобы присвоить линкору название «Республика». Показательно, что с подобной просьбой комитет судна обращался не только к командованию, но и в местный Совет, который, соответственно, рассматривался как полномочный орган власти. Подобную же тактику избрал и судовой комитет линейного корабля Черноморского флота «Императрица Екатерина Великая» («Императрица Екатерина II»), который 11 апреля обратился в Севастопольский совет с просьбой о содействии в скорейшем переименовании корабля в «Свободную Россию», ввиду «… настоятельных на то требований экипажа». 16 апреля последовал новый приказ по Морскому министерству о переименовании линейных кораблей: новейший дредноут «Император Александр III», который находился еще на верфях Николаева, стал называться «Волей», броненосец «Император Николай I» — «Демократией», «Император Павел I» — «Республикой», «Императрица Екатерина II» — «Свободной Россией»[750]. Министерство пошло навстречу инициативам команд кораблей. Можно предположить, что в некоторых случаях новые названия соответствовали и партийным пристрастиям части экипажа. Так, председатель судового комитета линкора «Воля» в начале июля, обращаясь к представителям партии социалистов-революционеров, заявил, что лозунги их партии особенно близки их кораблю, т. к. он носит имя «Воля»[751].

Вице-адмирал А.В. Колчак, находившийся во время издания приказа в Петрограде, в тот же день направил поздравительную телеграмму наиболее мощному в то время кораблю Черноморского флота, приказав включить свое поздравление в приказ по флоту. Его послание гласило: «Морской министр согласился на переименование линейного корабля „Императрица Екатерина“ на наименование „Свободная Россия“. Морской министр приветствует и шлет пожелания лучшему кораблю Черноморского флота, принявшему ныне великое имя Свободной родины нашей, и выражает уверенность, что корабль своей служебной деятельностью оправдает высокое имя, которое он с гордостью удержит на славу и величие свободной России. Со своей стороны шлю свой сердечный привет и поздравления своему флагманскому кораблю»[752]. Командующий Черноморским флотом проявил изрядную тактическую гибкость: переименования кораблей, ставшие следствием инициатив команд и комитетов, он сразу же использовал для патриотической и милитаристской пропаганды. Колчак пытался тем самым укрепить дисциплину во флоте, поднять авторитет Морского министерства и свой собственный.

В сложившихся условиях команда «Пантелеймона» чувствовала себя особенно обойденной. Она направила новое яркое послание в Севастопольский совет: «В настоящее время, когда крейсер „Кагул“ и линейный корабль „Екатерина Великая“ получили свое просимое („Кагул“ — „Очаков“, „Екатерина“ — „Свободная Россия“), мы, пантелеймоновцы, получили совершенно нами нежеланное и непросимое — „Потемкин“. Протестуем против этого дара и заявляем, что мы не расстанемся с нашим дорогим „Пантелеймоном“ до тех пор, пока высшая власть не даст нам просимого названия „Борец за свободу“, ибо „Пантелеймон“ в настоящую войну имеет великие боевые заслуги и может уступить только [в] заслуге нашему брату 1905 года, но не „Потемкину“. Поэтому обращаемся в Центральный Исполнительный комитет с просьбой — довести до сведения об изложенном товарища морского министра о непризнании нами „Потемкина“ и крайнем желании наименовать линейный корабль „Пантелеймон“ только [в] „Борца за свободу“, что просим осуществить в возможно кратчайший срок»[753].