Sin

— Джи, ты там утонула? Сколько мы будем ждать? — тарабанит в дверь Оззи, а мое сердце ухает в пятки. Бросаю взгляд на свое отражение, блестящие глаза, розовые щеки, будто я под градусом, и поправляю волосы. Мне надо тоже научиться носить маски — теперь это потребуется.

Настройка аппаратуры и прогон песен проходит как ни в чем не бывало. Син дает разные указания, советы, ведет себя сдержанно, словно разговор в коридоре лишь моя выдумка. Он умеет скрывать эмоции.

Я сижу с чашкой теплого чая в руках, у парней — напитки покрепче. Они могут немного расслабиться, в отличие от меня. Разочарованно смотрю на ни в чем неповинный черный чай и хмурюсь. Фрей о чем-то разговаривает возле бара с Сином, поглядывая иногда в мою сторону. Парни бурно обсуждают, как сегодня наконец-то оторвутся на квартире Оззи.

— Пять дней воздержания — да я превращусь в монаха такими темпами, — ржет красноволосый. Оззи самый шумный в компании.

— Как сморозишь хрень, хоть бы сам подумал, что несешь, — Райт отхлебывает из банки и ухмыляется, откидывая со лба пепельно-русые пряди.

— Малышка Джи, прикрой ушки, сейчас большие дяди будут ругаться.

Ставлю со стуком чашку на стол и раздраженно кидаю:

— Я не малышка, ясно? И я не маленькая, Оз, мы одногодки.

Поднимаюсь с хмурым видом и направляюсь в сторону гримерки, слыша удивленные возгласы:

— Ого, кто-то психанул.

— Отвали от нее, она просто переживает, придурок.

Хлопаю яростно дверью и падаю в кресло, тяжело выдыхая. Как же пройти через это? Я просто сойду с ума… Слышу скрип и встречаюсь с сапфировыми глазами.

— Кому-то надо срочно снять напряжение, — произносит насмешливо Черелин. Девушка заходит в небольшое помещение, а я охаю, оглядывая ее. Брюнетка в ультра-обтягивающем латексном платье сливового цвета и ботфортах на высоком каблуке. Такая красивая… Челюсть падает на пол от восхищения.

— Из дома ты выходила воодушевленная, что случилось? — спрашивает она, облокачиваясь о небольшой столик.

— Ничего… переживаю, — нахожусь с ответом и опускаю глаза на черные полусапожки.

— Момент.

Черелин стучит каблуками и выходит, а я провожаю ее отрешенным взглядом. Через десять минут она возвращается и держит в руке два коктейля, протягивая один мне. Категорично мотаю головой и говорю, что спиртное запретили.

— Кто запретил? — хмурится непонимающе брюнетка.

— Син, — еле выдавливаю из себя, вновь вспоминая эпизод в коридоре.

— Это «горячий» коктейль, на связки никак не повлияет. Выпей и расслабься, станет намного лучше, — фыркает Черелин и всучивает высокую стопку.

Подозрительно смотрю на рюмку, не решаясь на рискованный шаг. Совесть качает головой и делает жест пальцем «но, но, но». Быстро выпиваю и жмурюсь. Грудь и горло прожигает, во рту стоит вишневый спиртовой привкус, но волнение отходит в сторону.

— Отлично! Другое дело, — довольно кивает Черри, как сытая кошка.

Через час за тонкими стенками гримерки с плохой звукоизоляцией уже слышится шум, громкая музыка, а в помещение заваливаются повеселевшие парни. Шем сразу же обвивает талию Черелин и притягивает к себе, оставляя на щеке смачный поцелуй. Девушка легонько бьет его под ребра и что-то шепчет на ухо. Син возится со своей гитарой, которой я постоянно любуюсь. Она и правда выглядит потрясающе, особенно красные языки пламени. Взгляд блуждает по его длинным пальцам с татуировками и перемещается на шею.

Всегда хотела узнать, почему он носит рубашки с рукавом и заставляет гадать, что же скрыто под одеждой. Я так пристально и откровенно пялюсь, даже не замечая, как наши взгляды переплетаются. Сейчас я благодарна Черелин за коктейль, который успокоил и притупил эмоции, потому что напоминала сгусток нервов. Сапфировые глаза сужаются, челюсть заметно напрягается: мы как будто соревнуемся, кто первый потерпит поражение, но алкоголь придает смелости.

Дверь в гримерку открывается, и в проем просовывается голова Фрея с длинными висящими патлами.

— Начало через десять минут. Вы первые.

— Хорошо, — отвечает равнодушно Эванс.

— Малышка Джи, ты чего залипла, — на плечо опускается ладонь Оззи.

Я опоминаюсь и выныриваю из синего омута. Уголок губ Сина ползет вверх, в глазах пляшет победный огонек, намекая на мое поражение. Он продолжает настраивать Гибсон[19], делая несколько аккордов. Встает и оглядывает каждого в гримерке, задерживая взгляд на мне.

— Сегодня мы должны показать, что «Потерянное поколение» зазвучало по-другому с приходом Джи. Поэтому вспоминаем наши репетиции и играем, как будто в последний раз. Джи, — он впивается в меня глазами, словно хочет передать какой-то невидимый посыл, — ты не одна, помнишь? Мы будем вместе на сцене, просто оторвись и слови кайф.

— И не забудь слова, — встревает Райт.

— И не налажай, — поддакивает красноволосый, и все громко ржут, расслабляясь.

— Ладно, достаточно соплей! Взорвем зал и зададим жару! — вскакивает Шем, постукивая палочками.

Наша компания вываливаемся из душного помещения в коридор. Парни ударяются кулаками и протягивают их мне. Вопросительно поднимаю глаза, с недоумением встречая горящие взгляды.