Синай и Палестина. Из путевых заметок 1865 года

По выходе чрез паперть из описанной мечети находится вправо, на востоке, лестница, ведущая в подземелья Гарама. Это два длинные коридора, идущие параллельно церкви Юстиниана от севера на юг; длина их приблизительно сто пятьдесят, ширина четырнадцать-пятнадцать шагов. Пол постепенно понижается. В начале сказанные коридоры разделены между собой стеной, а потом аркадами, опирающимися на четырехугольные пилястры. Весьма большие, хорошо обтесанные камни сводов неодинаковы по величине, что заставляет видеть в них не римскую постройку. В южной оконечности подземелья обе галереи сливаются в одну; в пункте слития находится массивная монолитная колонна в три обхвата толщиной и, в линии с ней, две полуколонны, прислоненные к стенам. Капители их украшены пальмами. Отсюда был выход за стены города. Признаки двух дверей, служивших для этой цели, можно заметить в оконечности галереи, с восточной и западной ее стороны. О происхождении описанного подземелья существуют весьма различные мнения. Одни приписывают постройку этих подвалов Юстиниану, предполагая, что они имели значение подвального этажа для храма Введения; другие думают, что Юстиниан их только реставрировал, ибо, видимо, древнейший характер постройки, огромная величина камней и самый стиль колонн обличают принадлежность их к эпохе, гораздо древнейшей Юстиниана, – по меньшей мере, к эпохе Ирода, если не ближайших преемников Соломона.

По выходе из подземелья можно пройти в оливковый садик, чтобы подняться на южную стену Гарама. Здесь красовалась в древности Stoa Basilica – великолепный портик, воздвигнутый Иродом; от него открывался вид на всю Кедронскую долину. Вся настоящая терраса составляет древнюю искусственную насыпь.

На полпути между мечетью эль-Акса и юго-восточным углом Гарама находится вход в другое подземелье, весьма обширное. Эти подземные своды были построены Соломоном при увеличении поверхности холма для поддержки площади храма. Катервуд и Берклей, имевшие возможность их исследовать, говорят что пилястры, поддерживающие своды, идут пятнадцатью параллельными рядами. По мере возвышения почвы к северу пилястры уменьшаются в вышину. От южного угла Гарама подземелье это простирается на шестдесят метров к северу, до сорока к западу и до пятидесяти к востоку от мечети эль-Акса. Далее подземелья завалены мусором или замкнуты стенами новейшей постройки. За этими-то преградами, надобно полагать, существуют огромные цистерны, о которых говорит предание и встречается упоминание у Тацита. В описанных подземельях укрывались евреи во время осады города; чрез них холм Мориа имел сообщение с Сионом.

Восточная стена Гарама, против Елеонской горы над Иосафатовою долиною, представляет террасу, на которой возвышались портики Соломонова храма. В этой же части стены показывают отверстие, в котором виден обломок колонны, называемое Окном Судилища. На этой колонне, по верованию мусульман, воссядет Махомед в день страшного суда, чтобы воздать каждому из мусульман по делам его. Немного далее на север находятся Золотые ворота. Со стороны двора они представляют двойную арку, опирающуюся в средине на колонну и двумя крайними концами на две толстые пилястры. Выход чрез ворота за город замурован, как уже видно было прежде. Маленькая лестница ведет на террасу башни, в которой устроены ворота. В северо-восточном углу Гарама видна небольшая турецкая молельня, называемая троном Соломона, и маленькая дверь баб эс-Собат, чрез которую видны за воротами – Вифезда и долина, отделявшая гору Мориа от холма Везефы. От этого места вдоль северной стены посетитель снова достигает двери серая, чрез которую вошел в Гарам.

В юго-западном конце Гарама примыкает снаружи к стене его небольшая площадка, находящаяся вблизи еврейского квартала и имеющая в длину около восемнадцати сажен. С одной стороны ее ограничивает стена мекгеме (турецкого судилища), с другой – стена частного дома. Нижняя часть находящейся здесь стены Гарама, сажен на шесть в высоту, сложенная из огромных камней, принадлежит временам Соломона. Этот уцелевший след древней славы евреев служит для них предметом глубочайшего почитания. Любопытно видеть здесь вечером в пятницу толпы детей Израиля, закутанных в белые саваны и прильнувших лбами к этой святыне. Они собираются сюда молиться, читать «Плач Иеремии» и, в буквальном смысле, орошать слезами драгоценные для них камни. Непритворные их вопли раздаются на далекое расстояние. Этот обычай существует от глубокой древности; о нем говорит в XII веке Вениамин Тудельский.