Синдбад-Наме

На что мне жизнь, когда в разлуке мы или когда любовь сулит измену?
А если любишь ты и вновь со мной, то деньги все равно теряют цену!

* * *

— Я рассказал историю для того, — продолжал везир, — чтобы высокий разум шаха был осведомлен о хитрости и коварстве женщин, чтобы его благословенный ум — оплот справедливости и религии — удостоверился в том, что нет предела и границ лживости и обманам женщин.

Выслушав этот рассказ, шах приказал отвести шахзаде в темницу и отложить его казнь.

Невольница приходит к шаху на третий день

На третий день, когда на востоке показалось знамя войска дня, а черные стяги войска ночи скрылись за горизонтом на западе, невольница явилась к шаху. Она приблизилась к нему с *шафрановым лицом, спиной, согнутой, как обруч, под грузом бедствий, со щеками, орошенными слезами скорби, с сердцем, изнывающим от горя и тревог. Она стала притворно жаловаться и плакать:

Нежные щеки в слезах похожи на тучу весною,
Яркого солнца лучи смешались с водой дождевою.

— Справедливость шаха для мира, — начала она, — это океан, из которого люди пьют пресную воду его милостей.

Пьют воду из моря его щедрот жители всей страны.

— Когда-то давным-давно было сказано: «Река создана для пития». Нравственные достоинства шаха — это лужайка цветов, с которой люди вдыхают аромат утреннего и прохладу северного ветерка. В саду его справедливости распустились базилики правосудия, а шипы насилия в стране сожжены пламенем его гнева. Пока его благословенный двор служит убежищем для униженных, основа насилия искореняется и уничтожается бурей справедливости. И удивительно, что в то время как весь мир находится под сенью его правосудия, меня — покорную рабу — палит июльский зной солнца насилия.

*Ты, справедливейший из всех, одну меня забыл —
Я жалуюсь. В твоем лице — ответчик и судья.

— К его величеству шаху нельзя, конечно, отнести эти слова, но везиры-безбожники заслонили, как тучи, солнце его справедливости. Гнусное насилие и великая несправедливость, совершенные сыном шаха по отношению ко мне, лягут позором на его детей и потомков. Однако справедливый шах по наущению клеветников и подстрекательству лжецов не воздает мне по справедливости. И я подозреваю, что у падишаха с везирами происходит то же самое, что случилось у шаха *Кермана с его везиром.

— Как это случилось? — спросил шах. — Расскажи.

Рассказ о царевиче, везире и гулях

— Рассказывают, — начала невольница, — что в давние времена, в минувшие дни жил-был падишах, ученый и справедливый, счастливый и благородный. У него был сын, прославившийся своим умом, известный своей храбростью. Он был красивее и стройнее всех, речи его были заглавным листом веселия и радости.

В один прекрасный день, когда мир облачился в новые одеяния и надел платье совершенства, он обратился к отцу с просьбой:

— Мне хочется погулять за городом, побывать в садах, ведь сейчас весна, пора лугов и полей.

Вновь улыбнулся *ноуруз, и росой
Розы в саду пробудил он от сна.

Капли дождя, как жемчужный *нисар,

Щедро везде разбросала весна.

— Сейчас время охоты и вина, — продолжал шахзаде. — Ткач природы соткал в мастерской судьбы семицветный шелк для невесты-весны, а портной времени шьет ножницами-молнией и нитками-дождями красочные одеяния и разноцветные накидки.

Украсит одежды ее края Радуга из драгоценных шелков.

* * *

Славу о себе распространила по лужайкам и садам весна,
Каждый переулок и ворота зеленью украсила она.

— Горы превратились от обилия тюльпанов в расписные пиалы, в них налито вино из росы, — говорил шахзаде. — Утренний ветерок приносит ароматное дуновение, сады уподобились кандагарским кумирням, глаза нарциссов томны, локоны фиалок кудрявы,