Синдикат грехов

Как бы ни разозлил меня маленький кусочек информации, который она обронила несколько минут назад, это подтвердило подозрения Кенджи. Ее исполненная мести вендетта против Доминика была не напоказ. Но самой важной темой того разговора было то, что Калеб не против, если кто-то из нас трахнет его новую жену. Ну, он, конечно, прямо так не говорил. Но я воспринял как зеленый свет тот факт, что он не сказал «не трахай мою жену» после того, как увидел, как я слизываю кровь с ее бедра, а Кенджи расстегнул молнию на ее платье и смотрел на ее сиськи.

Я потянулся вперед и разорвал рубашку, которую принес ей, пока она принимала душ. Звон падающих пуговиц был заглушен вздохом Скар, когда мои пальцы ущипнули ее за соски.

— Нико, пожалуйста, — простонала она, лежа плашмя, закинув ноги на столешницу, полностью открывая мне свое мокрое влагалище. — Насадка для душа, конечно, супер, но, черт возьми, как я хочу, чтобы меня трахнули.

Ее голова снова вскинулась, и она смерила меня таким пристальным взглядом, что я застыл на месте.

— Лучше растяни меня своим гребанным толстым членом, Нико. Потому что, клянусь, если ты сейчас просто будешь издеваться надо мной, я потеряю самообладание, и ты получишь вторую ножевую рану.

Грубые подушечки моих пальцев впились в ее подбородок. Мне понравился тихий звук удивления, который она издала при этом движении.

— Я заставлю тебя своим грязным ртом убрать беспорядок, который ты устроишь на моем члене, после того, как оттрахаю, — я погрузил два пальца в ее теплое лоно свободной рукой, наслаждаясь тем, как ее глаза закатываются. — Пиздец. Какая. Мокрая, — я подчеркивал каждое слово толчком.

Я никак не мог больше сдерживаться, хотелось оказаться внутри нее. Ее стоны эхом отражались от стен, как саундтрек к моему безумию. Черт, я хотел записать ее звуки удовольствия, чтобы проигрывать их потом, когда захочу.

— Открой, — рявкнул я, проводя по ее губам пальцами, которыми только что трахал ее.

Она беспрекословно подчинилась, водя языком по пальцам, как с моим членом. В этот момент я был наполовину в бреду. Полностью поглощенный вожделением к этой женщине. Я наклонился и взял в рот сосок, сильно посасывая и одновременно ущипнув другой.

Ее стоны удовольствия подстегнули меня, когда я погрузил свои пальцы глубоко в нее, ее хриплая музыка, черт возьми, звучала в моих ушах. Ее киска становилась все влажнее и влажнее с каждым глубоким толчком, легкие не могли нормально ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Ее глаза распахнулись. Она была так прекрасна, ее охватывало вожделение, и я не смог сдержаться. Я прижался губами к ее рту. Я никогда не целовал женщин. Это всегда казалось слишком интимным для секса. Но пухлые розовые губы Скар дразнили меня.

Наши языки скользили друг по другу в чувственном танце. Я больше не мог этого выносить. Мне до боли хотелось оказаться внутри нее. Покрыть ее своей спермой.

Она взвизгнула, когда я обхватил ладонями каждую ягодицу, сдергивая ее со стойки и насаживая на свой член без предупреждения. Я остановился. Не из-за ее веса, а потому, что она была настолько чертовски фантастической, что мне захотелось упасть на колени. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что звериное рычание, которое я услышал, исходило от меня.

— Покажи, на что ты способен, большой мальчик. Я думала, ты хотел устроить беспорядок, — ее зубы впились в мою шею, и я почувствовал, как она улыбнулась, когда мой член подпрыгнул от боли, которую она причинила.

Я развернул нас, прижимая ее тело к холодильнику, и взял в рот твердый сосок, когда она из-за холода выгнула спину.

— В следующий раз кусай сильнее, малышка.

Она громко застонала, когда я провел языком по центру ее груди, прежде чем завладеть ее ртом и прикусить так сильно, чтобы пошла кровь.

— Все вы, гребаные засранцы, любите, когда у меня течет кровь, — сказала она, прижимаясь ко мне, втирая свой клитор в нижнюю часть моего пресса. — Но, черт возьми, когда кто-нибудь из вас доведет меня до оргазма?

Я вытащил свой член, смеясь над тем, как она ругается, прежде чем снова безжалостно войти в нее. Если хочет, чтобы ее трахнули, я исполню это желание.

— Я так чертовски сильно хочу тебя, Скар, только из-за мысли о том, что ты позволяешь кому-то, кроме своего мужа, трахать эту восхитительную киску, — сказал я, упиваясь ее криками, когда сжимал ее клитор между пальцами, входя в нее и постанывая от того, как она вонзалась пальцами мне в плечи, а пятки — в мою задницу.

— Быстрее, — выдохнула она.

Ее тело встречалось с моим, удар за ударом. Как будто она хотела, чтобы я заполз в нее.

Ее глаза распахнулись. Синева почти полностью исчезла. Мое тело содрогнулось от взгляда, полного отчаянной, голодной потребности, которым она одарила меня. Она смотрела на меня так, словно я был единственным, кто мог исполнить ее желания.

Дерьмо.