Синдикат грехов

Нико сегодня вечером был занят поисками, а Калеб остался присматривать за клубом, так что остались мы со Скар. Я прокрался в квартиру, стараясь ступать как можно тише. Скар, вероятно, вынюхивала что-то вокруг, пытаясь выяснить о нас как можно больше. Или, может быть, добавляла белизну в наши гели для душа. Но в этом месте царила тишина. Дурное предчувствие поползло у меня по спине, когда я позвал ее по имени, а она не ответила.

Кухня и гостиная были пусты. Я постучал в ее дверь. Ничего. Я ворвался внутрь с обнаженной катаной. Голубые глаза подскочили от экрана ноутбука, на меня был направлен пистолет. Она положила пистолет обратно после того, как поняла, кто я такой, и сняла серебряные наушники.

— Эй, Кенджи, как дела? — спросила она легким и бодрым тоном, как будто не была готова проделать во мне дыру.

Я прислонился к стене, разглядывая ее обстановку. Два ноутбука, наушники, телефон, пистолет и поллитровый «Ред Булл» без сахара.

— Вставай. Мы идем на твое посвящение, — сказал я, поворачиваясь, чтобы уйти в свою комнату на другой стороне квартиры.

— Подожди, что ты хочешь этим сказать? Кенджи, — топот босых ног тянулся за мной. Ее рука сжала мое плечо. — Кенджи, что, черт возьми, это значит?

Я повернулся к ней лицом, взяв ее за подбородок большим и указательным пальцами.

— Это значит, малышка, что тебе нужно будет одеться для выхода в свет. Сегодня вечером мы идем на бойцовские ринги.

Ее скульптурные брови на секунду опустились в замешательстве, прежде чем она расплылась в широкой улыбке.

— Дай мне пять минут, — она вприпрыжку убежала в свою комнату. Я не был до конца уверен, какой реакции ожидал, но точно не такой уровень жизнерадостности.

Она собралась быстрее. К тому времени, как я добрался до гостиной, она уже вышла с волосами, собранными в конский хвост, и в черных леггинсах, которые обтягивали ее задницу так, что мне захотелось уткнуться лицом в ее булочки. На спине черный рюкзак, но я был слишком отвлечен бордовым спортивным лифчиком в рубчик, чтобы спросить о том, что она взяла с собой в портфеле.

— А кофта? — спросил я. Вопрос прозвучал прежде, чем я успел подумать о нем получше.

— Извини? — она прищурилась, глядя на меня. — Кенджи, ты разгуливаешь с гребаной катаной, и твоя грудь забрызгана кровью, я же ни хрена не говорю. Я хочу разгуливать с выставленными напоказ сиськами, — она возмущенно скрестила руки на груди. Она была чертовски устрашающей, отдам ей должное. Но она также была чертовски сексуальна, когда ругала меня. Честно говоря, мне нравилась идея о том, чтобы стать ее рабом.

— Мы поедем на байке. Замерзнешь в этом.

Она подошла вплотную, наши груди соприкоснулись.

— Может о себе позаботишься, Кенджи? — сказала она, ее голос сочился сарказмом.

Я наклонился вперед, облизывая уголки ее губ и используя ее удивление как возможность пососать ее язык. Ее тихие вздохи посылали электрические разряды прямо к моим яйцам.

— Я забочусь о себе, Скар. Помнишь мое видео? Я жду, когда ты придешь и сделаешь это для меня, — сказал я ей в губы, прежде чем отстраниться и войти в лифт.

Глава 27 СКАР «ПОТРИСЬ ОБ МЕНЯ СВОЕЙ КИСКОЙ»

Посвящение. Надеюсь, их метод будет более приятный, чем тот, через который меня заставил пройти мой дядя. Все мое детство было посвящением. Мне было пятнадцать, когда я встретила Энзо. Его отец был капо, и он начал приводить Энзо с собой, чтобы тот мог погрузиться в преступную жизнь. Лука пожалел меня, поэтому сказал Доминику, что мне было бы полезно тренироваться и учиться вместе с Энзо.

«Зачем тратить ресурсы впустую, Доминик? У тебя есть девчонка: ты должен использовать ее. Научи ее быть полезной, приведи ее в лоно церкви. Она может тренироваться с Энзо. Потом сможет защитить твоих дочек».

Однажды после тренировки Лука отвел меня в сторону и сказал, что, если я хочу выжить, я должна стать оружием. Воспользоваться тем фактом, что меня недооценивали как сильную сторону. Мне так и не удалось спросить его, почему его это так волнует. Позже в том же году он умер из-за неудачной миссии. Именно тогда мы с Энзо по-настоящему сблизились. Мы были эмоциональной поддержкой друг друга — дружба, которая переросла в первую любовь, а затем в первое предательство.

— Вот, малышка. Мы же не хотим, чтобы это милое личико испортилось, — сказал Кенджи, сунув мне в руки гладкий черный шлем.

Он выглядел восхитительно, стоя перед таким же матово-черным «Ducati» с красными вставками на колесах. Серые спортивные штаны, которые были на нем, низко сидели на его подтянутых бедрах, и мне действительно хотелось, чтобы он немного приподнял свою футболку, чтобы я попускала слюни на четко очерченные косые мышцы. Я успела заметить их раньше, когда он убирал свою катану в ножны.

— Ты что, водить нормально не умеешь? — я указала подбородком на мотоцикл, подходя ближе. — Давай я тогда.