Синдром

– Вот опять. Так происходит каждый раз, когда вы начинаете блокировать память. Не пытайтесь сосредоточиться на том, где кончается Джефф Дюран и начинается Лью Макбрайд. Просто, – он описал рукой круг в воздухе, – разматывайте мысль. Мы остановились на стипендиях.

Рассказчик кивнул.

– Схема такова: я писал что-то вроде отчета – раз в месяц примерно. Отсылал его директору института, а институт, в свою очередь, рассылал копии моей работы в кучу разных изданий из тех, что финансировали его деятельность. Кроме этого, копии работ получали заинтересованные академики и влиятельные люди в Штатах и за границей.

– Невероятно. Подскажите, как туда обращаются?

– В фонд не обращаются. Все происходит так: тебя кто-то рекомендует. Кто именно – для тебя остается загадкой, хотя обычно это преподаватель или бывший однокурсник. Пару раз приглашают на ленч и расспрашивают – чем бы ты хотел заняться при наличии времени и средств. Если ты не полный дурак, то через некоторое время делаешь заявку на исследование. Они дают кое-какие рекомендации, как лучше его провести, – и проходишь массу тестов.

– Какою рода?

– Наподобие того, что делали вы. Многофазовый профиль личности, тест Майерса-Бриггса – мероприятие на целый день. Это я прекрасно помню.

Шоу состроил гримасу.

– Да? И зачем это им надо?

– Я задал тот же вопрос. Мне ответили, что таким образом отбираются кандидаты, способные работать самостоятельно, – контроль в институте минимальный. Однако я думаю, руководство подбирает людей, которым комфортно работать за границей. На этот пункт они обращают особое внимание.

– На что?

– На работу за границей.

– Хорошо, а в какой области знаний вы специализировались? – поинтересовался психиатр. – Что вы выбрали?

Макбрайд улыбнулся несколько смущенно.

– Моя работа называлась «Анимистическая терапия в странах “третьего мира”».

Шоу приподнял брови:

– Интересно.

– Я ставил перед собой цель изучить психологические и терапевтические составляющие примитивных религий. Исследование охватывало широкий круг тем – начиная с индейских парилен и заканчивая погружением в гипноз, воздействием затмений на функции организма и использованием галлюциногенных грибов в различных культурах.

– И этим вы занимались?

– Да. В этом полушарии я… – Голос рассказчика затих.

– Что?

К горлу подступила тошнота, будто крошечная птичка стала выписывать фигуры высшего пилотажа у Макбрайда в желудке.

– Простите, я отвлекся.

На лбу Шоу прорезались глубокие морщины.

– Итак, чем вы занимались?

– Я много ездил по Южной Америке, по Карибам. Чего только не изучал… Даже написал доклад «Марафоны на сверхдлинные расстояния как способ самобичевания и медитации». Две из моих статей напечатали в «Таймс».

– Чему они были посвящены? – поинтересовался Шоу.

– Одна – духовным аспектам видеоигр, достаточно смелая работа. Другая называлась «Общинные традиции употребления алкоголя для облегчения сезонных эмоциональных расстройств».

– И на что походило исследование последнего вопроса?

Льюис засмеялся:

– В феврале меня забросили на Юкон, и там я напился с эскимосами.

– А потом что?

– Плевал на погоду.

Шоу засмеялся.

– Вы упомянули про Карибы.

– Да. Какое-то время я пробыл на Гаити. Изучал использование голосовых модуляций и ритмических ключей для постгипнотических внушений.

– Звучит очаровательно.

– Так и было, – сказал Макбрайд и отстучал пальцами ритм на поверхности стола: «Та-та-та, тук, тук» – пять ударов. – Вот такие короткие послания заправляют большими делами.

– Согласен. Впрочем, в этом нет ничего удивительного: аудиопамять тяготеет к последовательности, и потому мозг всегда стремится завершить начатый звукоряд. Итак, где вы еще побывали?

– Дальше я собирался поехать на Ямайку.

Психиатр ждал от рассказчика продолжения, и, когда его не последовало, сам нарушил молчание:

– Да-да?

Внезапно Макбрайд лишился дара речи. Комок подступил к горлу – всплыли воспоминания о перелете из Порт-о-Пренса в Сан-Франциско, куда он возвращался с пленками, фотографиями и записями. Ему нравилось писать дома, и, что еще важнее, появлялась возможность пообщаться с Джуди и Джошем. Они снова становились семьей. Хотя бы на несколько дней в месяц.

О беременности Джуди стало известно после того, как Макбрайду присудили стипендию, и оба сошлись на том, что упускать представившийся случай глупо. Договорились только, что при любой возможности Лью будет наведываться домой.

Так дальше и жили. За несколько месяцев до рождения сына Джуди приезжала проведать Льюиса то на недельку, то на пару дней. Если находила время – она работала графическим дизайнером и делала успешную карьеру. Ее поездки прекратились, когда на свет появился Джош, потому что… Ну, во-первых, они не могли себе этого позволить, даже если и выпадал случай. А во-вторых, там, куда уезжал Макбрайд, ребенку явно было не место.

– Лью! – Доктор Шоу склонился к пациенту, и на лбу его прорезались морщинки беспокойства.