Читаем Синдром Адели (СИ)Он был готов отдать ей сердце. Она была готова его растоптать. Нет взаимности, нет любви, нет искры. Есть цель, есть приоритеты, есть задание. И только синдром Адели. полностью

— Эмоции — главный враг человека. Все наше поведение обуславливается теми или иными нейронными импульсами в нашей голове. От эмоций зависит все: выбор, дальнейшая судьба и исход событий. Я не верю в судьбу, но желаю верить в собственные силы. В моих силах контролировать процесс своей жизни, в моих же силах его изменить, — Лина задумывается на пару секунд, будто размышляя, стоит ли продолжать рассуждать на эту тему или нет и все же вновь начинает говорить. — Может, я и не права, но для себя я решила одно — эмоции самый дорогой для меня продукт. Лучше быть без эмоциональной, слушать в спину «толстолобая», но видеть всю картину без призмы искосившегося восприятия. Человек под эффектом может понять все по-другому, принять иллюзию своего воображения за реальность, вообразить несуществующее. Часто люди делают поспешные выводы и действия, опираясь на свои чувства, но разве это правильно? Я не хочу в один момент потерять все, поведясь на свои эмоции, и даже считаю это глупым…

Мужчина задумчиво слушал, не перебивая. Ему не только важно дать человеку проговориться, но и самому услышать больше. Сейчас все предположения отходят на второй план, оставляя внимание, прикованное к словам собеседника. Где-то он видит себя, где-то остальных, с какой-то точной он абсолютно согласен, а какую-то даже не может представить. Теперь он видит картину более целостной, теперь образ молчаливой студентки принимает другой вид — вид умного, рассудительного человека.

— А как же любовь, страсть, горесть или страх? Даже такие вещи тебе подвластны?

— Думаю все, кроме последнего. От любви тяжело избавиться, но достаточно легко контролировать себя до влюбленности, а страсть, как вытекающее следом. Горесть всегда была, есть и будет, но с ней легко смириться. Эти грустные отпечатки остаются глубоко в душе и ноют иногда темной ночью. А вот страх для меня остаётся непоколебимым. Природный инстинкт, что заложен с рождения, — тонкие пальцы сжимают стекло, которое, кажется, готово вот-вот лопнуть. — безумие, что накатывает внезапной волной и также быстро сходит. Адреналин — вот ещё одно неподвластное чувство. Но оно мне нравится. Жаль, что оно идёт непременно под руку со страхом, — девушка нервно передергивает плечами и наконец замолкает.

— Есть вещи, которых ты боишься? — почему-то Денису в это слабо верилось. Нет, он не видел перед собой брутальной женщины со стальными нервами, но что-то подсказывало, что не все так просто.

— Конечно, все мы чего-то боится. Просто размах меняется от большего к меньшему и наоборот. Кто-то боится умереть или потерять близких, а кто-то готов свалиться замертво, завидев около себя мышь. Это уже дело сугубо личное, — Аделина в два глотка допивает вино в бокале и с характерным стуком ставит фужер на столик, вновь откидываясь в кресло.

— Так чего боишься именно ты? — все никак не уймётся мужчина. Что-то внутри него трубит узнать об этом.

— Тебе знать не обязательно, — девушка криво улыбается и отворачивается к камину.

— Пожалуй, ты права, — всё-таки они друг другу никто, лишь люди, чьи судьбы столкнулись пару раз.

Профессор подливает алкоголь и себе, и собеседнице, и, следуя примеру Лины, смотрит на огонь. В глазах отражаются пляшущие языки пламени, а в душе противоречия сталкиваются. Ему было интересно узнать о своей студентки все: начиная от сокровенных мечт, заканчивая предпочтениями в еде. Откуда взялось это желание, он предположить не мог. Просто было так хорошо сидеть и слушать ее рассуждения о своих мыслях, что остальное казалось неважным. Хотелось впитывать ее слова, отпечатывая где-то там на подкорке сознания большими буквами. И обязательно с подписью «вечер в ее компании». Хотелось прокручивать этот момент снова и снова, так, чтобы навсегда камин ассоциировался с душевным разговором, а огонь — с ее жизнью. Как оказалось, такой же яркой, опасной и кратковременной.

Нестерпимо хотелось узнать о ней больше.

— Ты же не всегда была такой, — толи спросил, толи утвердил Денис.

— Какой?

— Без…эмоциональной.

— Нет.

И снова какой-то тупик. Ему было страшно перейти дозволенную черту и разрушить чарующий момент.

— А когда была? — решается уточнить мужчина.

— В детстве. Все дети похожи. Им интересен окружающий мир и открытия. Все для них ново и интересно. Они испытывают эмоции в первозданном виде, не испорченные и не поломанные суровой реальностью. Я ведь тоже когда-то была ребёнком, — Лина улыбается чему-то своему, постепенно погружаясь в воспоминания, — значит, тоже удивлялась, плакала, радовалась и беспокоилась.

— Да, конечно, — на автомате кивал он.

Почему-то профессору казалось, что девушка говорит вскользь и неполноценно. Она стачивает углы действительности и отвечает в целом, не затрагивая сокровенного. Но даже такой вариант его устраивал, на пока. На что стоило рассчитывать он не знал, но пытался убедить себя, что это не последний их разговор. Очень пытался.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Соль этого лета
Соль этого лета

Марат Тарханов — самбист, упёртый и горячий парень.Алёна Ростовская — молодой физиолог престижной спортивной школы.Наглец и его Неприступная крепость. Кто падёт первым?***— Просто отдай мне мою одежду!— Просто — не могу, — кусаю губы, теряя тормоза от еë близости. — Номер телефона давай.— Ты совсем страх потерял, Тарханов?— Я и не находил, Алёна Максимовна.— Я уши тебе откручу, понял, мальчик? — прищуривается гневно.— Давай… начинай… — подаюсь вперёд к её губам.Тормозит, упираясь ладонями мне в грудь.— Я Бесу пожалуюсь! — жалобно вздрагивает еë голос.— Ябеда… — провокационно улыбаюсь ей, делая шаг назад и раскрывая рубашку. — Прошу.Зло выдергивает у меня из рук. И быстренько надев, трясущимися пальцами застёгивает нижнюю пуговицу.— Я бы на твоём месте начал с верхней, — разглядываю трепещущую грудь.— А что здесь происходит? — отодвигая рукой куст выходит к нам директор смены.Как не вовремя!Удивленно смотрит на то, как Алёна пытается быстро одеться.— Алëна Максимовна… — стягивает в шоке с носа очки, с осуждением окидывая нас взглядом. — Ну как можно?!— Гадёныш… — в чувствах лупит мне по плечу Ростовская.Гордо задрав подбородок и ничего не объясняя, уходит, запахнув рубашку.Черт… Подстава вышла!

Эля Пылаева , Янка Рам

Современные любовные романы