Синдром Адели (СИ)Он был готов отдать ей сердце. Она была готова его растоптать. Нет взаимности, нет любви, нет искры. Есть цель, есть приоритеты, есть задание. И только синдром Адели.

— Нет, с чего это? Он сам тебя сюда позвал, пусть он и несёт ответственность за все происходящее, — профессор роется в ящике и достаёт какое-то печенье.

— В конце концов, ты же не в моих вещах рылась.

Мужчина пожимает плечами и отпивает свой кофе. Лицо непринуждённое, поза расслабленная, дыхание размеренное. Неужели не лжёт и даже не лукавит? Лина щурится против воли.

— Так… просто?

— Что просто?

— Ничего, — девушка машет рукой, — забей.

В висках неприятно тянет. Слишком много информации за один вечер, голова предательски начинает болеть. Аделина растирает ноющие места и блаженно выдыхает.

— Все нормально? — слишком взволнованно для человека, которого это волновать совершенно не должно, спрашивает Денис.

— Да, все отлично, просто…

Договорить девушка не успевает. В коридоре хлопает входная дверь, и в доме сразу раздаётся женский смех. Чита Очинских вернулась с ужина, что-то рьяно обсуждая под аккомпанемент пьяного хихиканья Анастасии. Вполне возможно, что женщина перебрала.

Мельком переглянувшись, Аделина вместе с мужчиной кивают друг другу и без слов двигаются на выход, в столовую, а оттуда в гостиную. Старшие Очинские уже разместились на диване, в руках держат стаканы с чём-то крепким. И когда только Алексей Викторович успел?

Заметив наконец старшего сына и студентку, директор отчего-то смотрит испуганно, затем удивленно и после уже, осмыслив происходящее, собирается и становится серьезным.

— Денис, а ты что тут делаешь? — наконец спрашивает старший Очинский, ставя бокал на кофейный столик.

— Я помог Женьке и привёз ее домой. А тут вот, — он кивает в сторону Лины, — студентка моя. Я сам удивился.

Аделина усердно кивает в знак согласия.

— Кхм, — Алексей мнётся, — может чаю?

— Только если кофе, — тихо говорит девушка.

— С коньяком, — также, почти шепотом, вторит профессор.

Они вновь переглядываются, а на лице девушки растягивается непрошеная, оттого сдержанная, но улыбка.

— Что простите? — спрашивает за мужа Анастасия.

— Чай, кофе. Какая разница? — Денис хлопает ладонями и указывает в сторону кухни. —Мы там уже начали, приходите.

Однако же жена Очинского не решает присоединиться: вместо этого поднимается к себе, оставляя мужа вместе с «детьми». Так уже через пять минут на кухне сидело трое.

Алексей Викторович нескромно расселся на стуле, Денис прислонился к кухонной тумбе, а Лина примостилась на барный стул у стойки, где и была до.

— Так вы уже познакомились? Точнее нет, господи, вы же и так знаете друг друга.

Директор на пару секунд впал в ступор и задумался. Думать на нетрезвую голову было нелегко.

— Аделиночка, позволь все разъяснить. Денис Алексеевич, твой профессор, приходится мне сыном. Вот.

Мужчина буквально выплюнул слова и вновь замолк.

— Ну, я догадывалась.

— Что? Как так?

— Слышала, как он обращался к вам, называя отцом. Логика все достроила сама, тем более отчество подходящее, да и возраст тоже.

Аделина постукивает пальцами по стеклу, наблюдая за жидкостью внутри.

— Все как-то само сошлось.

— Вот оно как, — с умным видом протягивает Алексей, — тогда ладно, но попрошу сильно не разглашать эту информацию. Точнее вообще не разглашать, договорились?

— Конечно, тем более мне и… некому.

Аделина ловит на себе пристальный взгляд профессора, но в гляделки решает не играть, а просто игнорировать. В конце концов, сейчас они не одни, да и мужчина был в здравом уме, чтобы совершить какую-либо оплошность.

— Ох, дети, я так устал.

Очинский тяжело поднимается, подходит и ставит недопитый чай рядом с раковиной и уже движется на выход, как вдруг резко останавливается, будто что-то вспоминая.

— Линочка, ты можешь остаться переночевать здесь, если хочешь, конечно же, — он оборачивается и смотрит на девушку, — время уже позднее.

— Ох, это. Нет, спасибо, я лучше домой пойду. Тут недалеко, — врет Аделина.

— Точно? Может тебе такси вызвать? — не унимается директор.

— Я провожу ее, отец. Все равно поеду домой. Можешь не беспокоиться и идти отдыхать.

Алексей Викторович благодарно кивает и, прежде чем покинуть кухню, подходит к сыну, хлопает его пару раз по плечу и благодарно улыбается. Вновь Лина и Денис остались наедине, но не вечно литься тишине. Девушка так же встаёт с насиженного мест, моет свою чашку и собирается уходить.

— Тебе необязательно это делать, сам знаешь.

— Что, прости?

— Не обязательно меня провожать. Я сама прекрасно справлюсь, — Аделина проходит в коридор, достаёт пуховик и принимается обуваться.

— Нет, это дело чести.

— Как знаешь.

Девушка первая выходит из дома. Ночь. Падает лёгкий снег. Пахнет зимой. Лина глубоко-глубоко вдыхает и медленно выпускает пар изо рта. Нос щиплет морозец. Позади хлопает дверь, и скрипит крыльцо.

— Ух ты, снег начался.

Денис встаёт рядом и также, как и пару секунд назад сделала Аделина, вздыхает.

— Тебе куда?

— Вниз по улице, а в конце пересадка.

— Это как?

Девушка молча спускается и идёт к калитке. Профессор не отстаёт и, подстраиваясь под темп, бредёт рядом.

— Я там машину оставила, — поясняет наконец Лина.

— О, тот самый Ягуар?

— Нет, на этот раз машина попроще, — холодный ветер пронизывает сквозь куртку, и Аделина ёжится.