Синдром дефицита времени (СИ)

— Я очень зла на вас, Северус, — раз уж они опять оказались на каком-то пограничье, то Гермиона взяла на себя смелость смешать формы общения. А ещё ей просто хотелось назвать его по имени. — И сейчас проявляю большое терпение, что мне в целом не свойственно.

Да и вообще, почему она до сих пор зовет его Снейпом про себя? После всего того, что между ними было, уже давно пора и думать о нем, как о Северусе.

— Я ценю это.

Он улыбнулся лукаво и протянул ей ладонь. Гермиона посмотрела на него исподлобья, довольно недружелюбно, но руку подала. Это было странно, касаться его так. Как будто они вдруг начали тот период отношений, когда все ещё до конца не ясно, но уже волнует сердце. Пальцы были чуть теплее, чем в больничном крыле, и нежно гладили тыльную сторону её кисти. И даже в этом, в общем-то, совершенно невинном жесте ей чудился какой-то подтекст. Фантазия расшалилась, и все внутри сразу же завязалось узлом, но напряжение, в котором она находилась последние дни, наоборот отступило.

— Вам нужно больше отдыхать, — советы мадам Помфри пришли на помощь, чтобы хоть немного разбавить густую атмосферу невыраженного между ними. — Если хотите есть…

— Я лучше пока посплю.

— Хорошо.

Северус послушно откинулся на подушки, но тянуть её к себе не стал и сразу же закрыл глаза. А вскоре и вовсе задремал, судя по дыханию. Гермиона ещё долго сидела рядом с ним, но потом все же вернулась к книгам. В них не было ничего толкового (пока), но они хотя бы были новыми, а не десять раз перечитанными.

Ох, мадам Пинс её прикончит за такое самоуправство. Вынести книги из школьной библиотеки! Наверное, даже Воландеморт себе такого не позволял (зато позволял Дамблдор, но он и право имел). Интересно, сможет ли она оправдаться военным временем, своим стесненным положением и якобы разрешением все ещё действующего директора? Она же не для собственного удовольствия их воровала.

С утра Гермиона выдала Снейпу вещи, без разбора скинутые в сумочку накануне. Он без всякого смущения переоделся при ней в домашнее (она не подглядывала, а осматривала с медицинскими целями, да). Ворот рубашки давил ему на шею, очевидно, так что он в принципе проигнорировал одежду с горловиной и надел что-то вроде халата прямо на голый торс (были ещё и штаны, к сожалению). Ей очень хотелось попросить его не завязывать пояс, а ходить так, но Гермиона прикусила язык. Опять неуместные желания.

На завтрак они вышли все вместе практически синхронно. Впрочем, причиной этому был заупрямившийся Северус — есть в постели он наотрез отказался, так что пришлось Рону, как самому высокому и сильному из них, страховать его при спуске в подвал. Видимо, они с Гарри уже между собой решили, что Уизли с подобным справится лучше, чем тощий Поттер. От неё физической помощи, учитывая разницу в росте, было ещё меньше. Снейп, впрочем, всю эту их суету не оценил и спускался самостоятельно, придерживаясь за перила. Правда, и не пытался оторваться и уйти вперед, хоть на этом спасибо.

— Собрались как-то в рождественские каникулы на Гриммо Поттер, Уизли, Грейнджер и профессор Снейп, — начал Рон и хрюкнул, усаживаясь за стол.

— Слава Мерлину, я вам больше не профессор.

— Всегда ищите положительные стороны в любой ситуации? — высокий уровень сарказма для Гарри.

Видимо, он так и не отошел от общения с Найджелусом и посещения Хогвартса. Разговоры с портретами вообще на него странно влияли. Дамблдор появился в своей раме только тогда, когда они уже уходили из директорского кабинета, так что Гарри беседовал с ним минут десять от силы. А, когда спустился по винтовой лестнице, казался злым и веселым одновременно. Гермиона не стала ни мешать им объясняться, ни напрашиваться на индивидуальный разговор — все равно на Дамблдора хотелось преимущественно кричать, а ей было некогда срываться в истерики.

— Нет, Поттер, я объективно оцениваю реальность. Но, действительно, иногда, помимо минусов, есть и плюсы.

Поговорить толком они не успели. Время в очередной раз застыло во время еды. Нет, она не поперхнулась, и никто даже не попробовал задать неудобный вопрос Северусу, просто безвременью захотелось начаться вот прямо сейчас. Это дико её раздражало, когда все просто брало и останавливалось без видимых причин. Но, слава Мерлину, наконец-то она разделалась, пусть и на эмоциях, практически со всеми тайнами, так что теперь хотя бы не надо было притворяться, что ничего не происходит, перед мальчиками.

Гермиона уже давно вернулась к тому состоянию, в котором пребывала осенью до приема тоника — редкие, но длительные эпизоды, нестабильный «сон». Отследить более точно динамику оказалось затруднительно. Даже если приступы, в целом, увеличивались на минуту в неделю, к примеру, то как-то зафиксировать эти данные Гермиона не могла — в безвременье по-прежнему ничего не работало. Тут только сидеть и отсчитывать секунды в течение минут десяти, а то и больше. Нет, она один раз даже попробовала, но сбилась и плюнула. Да и что ей это знание даст? Очередной повод для тревоги?