Синдром Джека-потрошителя

Глава 15 Фредерик Абберлайн

Он знал, что проиграл, но это произошло так неожиданно, быстро и глупо, что он никак не мог поверить. Судьба не оставляла ему выбора: он лежал на холодном полу подвала, среди пыли, грязи и собственной растекающейся крови и уже не мог подняться. Сначала была боль в груди, потом – падение, и вот у него уже не осталось сил, зато полно горечи и злости.

Леон понятия не имел, смертельно ли ранение, которое он получил, но точно знал, что оно тяжелое. Похоже, повреждены ребра, пробито легкое: дышать больно и трудно, во рту и горле кровь. Падение с лестницы… Оно само по себе было не слишком опасным, оно просто загнало поглубже дротик. Леон не умер и не потерял сознание, однако он чувствовал, что это лишь вопрос времени.

А вот Анна молодец, не растерялась. Он надеялся, что она сумеет сбежать, и это было его единственной отрадой перед смертью. Хотя справится ли она? Может ли справиться? Леон хотел покоя, но перед глазами снова и снова вставали кровавые картины прошлых преступлений. Погибшая жуткой смертью молодая проститутка, изуродованное тело Дианы Жуковой, беззащитная Полина… Его угасающее сознание играло с ним, словно издеваясь, и на изображения жертв Лирина накладывались фотографии жертв Джека-потрошителя, которые показывала ему Анна.

Особенно сильное впечатление производил снимок того, что осталось от Мэри Келли. Джек не просто убил ее, он уничтожил ее, он словно старался стереть все человеческое, что в ней было. Вдруг Лирин сделает это с Анной? Вдруг он делает это прямо сейчас?

Мысли о ней отозвались неожиданной вспышкой энергии в его умирающем теле. Леон, как ни странно, мог принять свою смерть, особенно такую: заслуженную глупостью, быструю, не слишком унизительную. Но Анна… Лирин не должен коснуться ее!

Только как ей помочь? Что он вообще может в таком состоянии? Леон четко ощущал дротик, вошедший в его тело – не как источник боли, а просто как посторонний предмет, который отчаянно хотелось вытащить. Но вытаскивать нельзя, нет, потому что, по иронии судьбы, именно эта дрянь, которой предстояло убить его, сейчас поддерживала в нем остатки жизни.

И все равно он слабел, он поддавался темноте. Теперь, когда его силы были на исходе, ему было все сложнее контролировать свои мысли, и он снова слышал голос, от которого никак не мог избавиться, – голос отца.

Ты думаешь, что охота – это игра? Что тебе всегда будет весело и ты всегда будешь в безопасности? Ты ошибаешься, Леон. Охота как стрельба с вышки по беззащитным зверям – для неудачников. В ней нет противостояния, а значит, нет силы. Но только она дает тебе гарантию, что ты вернешься домой. Любая другая охота – это игра на грани. Охотник и жертва в любой момент могут поменяться ролями, потому что роли никому не подарены и не закреплены. Помни об этом.

В обычной жизни его отец был не слишком разговорчив. Но когда они отправлялись на охоту и оставались одни в лесу, он преображался – он становился таким сильным, смелым, мудрым… Леон слушал его, запоминал каждое слово и гордился им.

Позже, намного позже, когда он узнал всю правду, те слова приобрели совершенно иной смысл. Похоже, отец, сам того не желая, исповедовался перед ним, признавался ему, маленькому ребенку, в своей постоянной борьбе – которую он в итоге проиграл.

Но тогда до итога было далеко. Мир Леона был лесом, тишиной и голосом отца.

Иди на зверя, только если намерен его убить и знаешь, что сможешь. Потому что он точно будет пытаться убить тебя. И бойся, больше всего бойся раненого зверя! Перед смертью душа любого живого существа очищается, в ней остается только самая суть, единственное важное желание. Уходит все лишнее – вроде страха и сомнений. Остается только желание, которое дает силы для борьбы. Знаешь, если ты однажды станешь раненым зверем, у тебя тоже будет это преимущество.