Синдром отравленной души

– Ладно, братья по разуму, мы выяснили, что Шакалёнку нужен контейнер. Вот только что там может лежать, да и где тот самый контейнер находится в настоящее время?

Гиббон почесал выдающийся лоб.

– Думаю, будет второй звонок с инструкциями. Не знаю, почему, но мне кажется, за нами следят. Пока всё идёт по плану засранца. Очень скоро мы получим право доступа на объект, и драная кошка вновь объявится.

Меня не отпускали нехорошие предчувствия. Я понимала, что с Богданом пока всё в порядке. Но тут ключевым являлось слово «пока». Что случится с моим сыном, если что-то пойдёт не так?

– Вы определили, откуда шёл звонок?

Тулуза развёл руками.

– С Северного Полюса.

– Мне не до шуток.

Лысый чёрт и не думал шутить.

– Звонок обработан одной очень хитрой программой. Да и не дурак же этот Шерхан, чтобы болтать с тобой три с половиной минуты и не понимать, что его место нахождения тут же обнаружат? Придумав такой план, хищник не проколется на досадной мелочи.

– По моим наблюдениям все хитроумные планы проваливались именно из-за мелочей.

Я повернула голову и чуть не вскрикнула. Брезентовая дверь палатки сместилась в сторону, явив моему взору того, кого я не ждала и не звала, но о ком всё ещё плакало моё разорванное сердце одинокими холодными ночами. Ветер трепал светлые выгоревшие волосы мужчины, которые в лучах послеполуденного солнца казались золотыми. Янтарные глаза потемнели, а на лице залегли новые морщинки. Уродливый шрам на щеке немного разгладился и практически не выделялся. Возможно, над ним поработали пластические хирурги? Впрочем, меня никогда не смущал этот шрам. Мои пальцы почувствовали слабое покалывание, как тогда, пять лет назад, когда прикасались к нему, и я в отчаянии сжала руки в кулаки. Игнат устало улыбался мне, как путник, проплутавший в пустыне несколько дней и, наконец, получивший кров. От шикарного парня, сердцееда и ловеласа, ничего не осталось. Тулинов стал другим. И я не могла понять, нравится ли он мне вот таким, новым.

– Урс! Дружище!

– Ты поспел вовремя.

– Веселье только начинается.

Парни вскочили, приветствуя командира.

– Мы это… прогуляемся. ― Быстро сориентировался Питон. ― Нужду справим, а тебе всё товарищ Настя доложит.

Запаниковав, я тоже вскочила на ноги.

– Я с вами!

Мысль остаться с Тулиновым наедине накрыла волной страха.

– Э, нет. ― Тулуза натянул на нос балаклаву. ― Мальчики требуют уединения. Но мы непременно узнаем, где тут находится дамская комната.

Компания заржала, а я покраснела до корней волос. Я была готова провалиться сквозь землю, точнее, сквозь песок, превратиться в ящерицу, но только убраться из этой палатки, которая вдруг стала маленькой и тесной, а воздух, окружавший меня, густым и обжигающим. Я пыталась вспомнить, кем стала за эти пять лет, но железная леди, сухарь в юбке, расчётливая стерва ― растворились, исчезли, уступая место прежней Насти Максимовой, растерянной, наивной и… влюблённой.

Я опустилась на стул, чувствуя, как ноги стали ватными. Тулинов уселся напротив и мягко улыбнулся.

– Ну, привет. Прекрасно выглядишь.

Я пожала плечами.

– Комплимент притянут за уши, но всё равно, спасибо.

Игнат протянул руку и накрыл мою ладонь своей.

– Ты хорошо держишься. Молодец. Я боялся, что ты раскиснешь.

Выдернув кисть, я вскинула подбородок.

– Раскисну? Это когда же я раскисала? Я дочь своего отца. И я привыкла бороться до конца. Но, когда дело коснулось Даньки… ― Почувствовав, как на глазах наворачиваются слёзы, я прикусила губу.

– Только не реви. Всё будет хорошо!

Я поднялась и подошла к крохотному окошку, затянутому прозрачной сеткой.

– Шакал убил наших родителей, Гошку. Думаешь, он вернёт мне сына? Вот я уверена, что нет. Да и нас в живых не оставит.

Игнат оказался рядом. Он стоял так близко, что я чувствовала затылком его тёплое дыхание.

– Мы найдём его раньше, верь мне.

Когда огромные руки легли на мои плечи, я дёрнулась, как от ожога, и отскочила в другой угол.

– Верить? Кому угодно, но не тебе! Ты и твои друзья врали мне безостановочно, красиво, самозабвенно. Так что оставь слова утешения и обещания при себе. Я же верю лишь одному человеку, Насте Максимовой. И пойду на всё, чтобы спасти сына.

Игнат тяжело вздохнул и вновь сел за стол.

– Пойми, девочка, я всё делал для твоего блага. Я всегда хотел, чтобы ты нашла своё счастье.

Я кивнула.

– Именно поэтому ты бросил меня пять лет назад. Именно поэтому позволил растить сына одной, а заодно и огромной корпорацией управлять.

– И у тебя это здорово получалось.

Я зло уставилась в янтарные глаза.

– Вот только какой ценой! Ты никогда не думал, как тяжко мне нести этот груз? Признайся, ведь у тебя и в мыслях не было, что я могу сломаться, запаниковать, слететь с катушек, в конце концов? Так где то самое обещанное благо?

Тулинов отвернулся.

– Я пообещал себе, что всегда буду рядом, по крайней мере, до тех пор, пока ты не устроишь свою личную жизнь.

Я захлопала в ладоши.

– Браво! Можно подумать, что на ту самую личную жизнь у меня оставалось время.

Игнат помолчал.

– Вокруг тебя всегда кружили мужчины, богатые, знаменитые, красивые. Ты могла бы завести роман или даже замуж выйти.