Синдром отсутствующего ёжика

И все же у меня никак не сходились концы с концами. Но логику человеческих поступков не всегда возможно вычислить с помощью простой арифметической логики – три пишем, два в уме. Неужели это его многолетняя ненависть обрела такую чудовищную форму и плоть? И ему действительно просто необходимо мне отомстить – за всю нашу историю, от первого до последнего дня, когда я постоянно вынуждала его поступать так, как он не хотел! И если он поступал посвоему, ему приходилось прикрываться, рисоваться перед друзьями и родственниками, бояться, что его в чемто уличат…

Глава 10

На следующий день с утра пораньше я взяла такси и поехала в аэропорт. Сходила к начальнику смены, сама изучила расписание и все возможные варианты маршрута через две или три страны. Я съездила в наше посольство – благо все рядом, весь остров Мальта – 27 километров длиной… Я предлагала любые деньги, хотя понимала абсурдность этого. Самый спокойный, надежный и реальный способ добраться до дома – дождаться среды и улететь первым рейсом в одиннадцать тридцать утра. И все, в тот же день буду дома. Если не случится урагана и грозы… Подозреваю, что будь у меня хоть какиенибудь документы на руках, подтверждающие рассказ о том, что моя несовершеннолетняя дочка сидит в камере предварительного заключения, то возможно, и нашелся бы и добрый человек, который бы помог мне, и какойнибудь дополнительный рейс, с пересадкой на другой самолет в маломальски дружественной стране – Чехии, Болгарии… Хотя даже для такой поездки мне нужна была транзитная виза этих стран, и никто мне ее сделать так быстро здесь не мог. Либо делал вид, что не мог…

Оставалось одно – ждать. Я рвалась домой, я не могла больше ни секунды здесь находиться и я… решила не пытаться добраться домой на перекладных, таким ненадежным способом, а точно улететь через три дня, на понятном мне прямом рейсе.

Но ждать было невозможно. Значит, нужно было думать, как помочь Ийке, вынужденно оставаясь здесь еще на три, точнее, на два с половиной дня.

Я думала, думала и в который раз пожалела, что так толком ни с кем и не поделилась своими событиями за последний месяц. И теперь, если звонить комуто из подружек, надо начинать с самого начала… Знает обо всем только Ленка Шабалкина, но толку от нее будет мало, разве что поплакаться. И еще знает… Кротов. Совсем не в такой ситуации хотелось бы мне позвонить ему. Не думала, что сама буду ему звонить. Но, как известно, человек предполагает, а ктото или чтото свыше располагает всеми нашими намерениями и хотениями… И располагает по своему собственному усмотрению. Так ведь проще думать, чем полагать, что в мире царит хаос и есть только случайности – счастливые и трагические…

– Рад вас слышать, – сразу ответил мне Кротов. Очень приятно, когда тебя узнают с первого звука твоего голоса, приятно, когда тебе рады…

– Вы можете говорить? – спросила я, слыша в трубке еще какието голоса.

– Вполне. Я в магазине. Как Мальта? Не разочаровала вас?

– Андрей… Алексеич. У меня к вам просьба, очень серьезная.

– Понял, слышу. Тогда момент, я заплачу и перезвоню вам.

Он действительно перезвонил очень быстро, буквально через минуту, и я представила себе его спартанский набор продуктов: хлеб, чай, рыба, сыр, чтото еще, простое, недорогое и полезное. Странно, мне никогда не нравились слишком правильные мужчины…

– Все! Извините! Покупал новые дворники – сняли ночью с машины. Кому только они нужны… – бодро сказал Андрей Алексеич, и я в очередной раз поняла – даже очевидные вещи могут оказаться совсем иными, чем представляются с первого взгляда.

Не привыкла ли я ставить слишком быстрые диагнозы, если иметь в виду, что я вынуждена лечить раза в четыре больше пациентов, чем это позволяет нормальная логика? Как можно в день сходить на двадцать три вызова после приема, если в сутках – двадцать четыре часа? Даже если на каждого тратить всего по пятнадцать минут – всего равно получится шесть часов чистого времени – а еще перебежать из дома в дом, с улицы на улицу, итого восемь… Необходимость столько раз в день брать на себя ответственность за здоровье многих детей приучила меня, наверно, верить своим слишком быстрым умозаключениям.

– И у полицейских, оказывается, снимают дворники… – проговорила я.

Я чувствовала, что тяну время и боюсь сказать о главном. Потому что, наверно, подсознательно и вчера, и сегодня надеялась на его помощь. Хотя ни разу об этом не подумала. А вдруг он сейчас скажет: «Извините, в таких делах я принимать участие не буду. Какието семейные дрязги, непонятные, мутные…»

– Александра, я действительно рад вас слышать. Я готов вам помочь всем, чем смогу. Я слушаю.

– Андрей… Алексеич. У меня беда с дочкой. Она в отделении полиции…

И я, наверно, довольно путано, рассказала ему странную историю с кольцом, Мариной, Хисейкиным. К тому же гдето на третьей фразе я очень некстати стала плакать, и мне казалось, что он ничего не понял из сказанного мной.

Но Андрей Алексеич достаточно спокойно сказал: