Синдром вечного возвращения

Вальтер закончил, сбросил с себя не свойственное ему наваждение и будто бы даже удивился своему поведению. Будто бы очнулся и не помнит, что только что было. Он недоумённо оглядел Эрнста, словно бы отстраняясь, пожал плечами и вернулся к стенке.

Но места себе не находит: вновь приоткрыл дверь и выглянул наружу. Быстро закрыл обратно и со значением посмотрел на Эрнста.

— Ну и дела… — протянул тот.

— Вот именно! — подтвердил Вальтер. — Не говоря уже о том, насколько избирательна наша аварийная система. Ты не находишь?..

Эрнст промычал в ответ что-то малопонятное.

— Нас-то они смогли разбудить! — словно ребёнку на пальцах, пояснил Вальтер. — Только нас и никого более! Тебе это странным не кажется?

— Гравитация… — наконец догадался Эрнст.

— Вот именно! — чуть ли не радостно воскликнул Вальтер, но тут же понизил голос: — Вот именно! — шёпотом повторил он. — Кто бы им починил гравитационную систему? Кроме нас этого никто бы не смог сделать…

— Уж не хочешь ли ты сказать, что… — вновь вклинивается осенённый открытием Эрнст, однако Вальтер не даёт ему ничего сказать:

— Более правдоподобного объяснения их выбора у меня нет. Мы — исполнители, формально мы должны подчиняться старшему из дежурной смены, ведь главного-то инженера — нашего прямого начальника — не подняли, поэтому старший сейчас — Ли. А он… — Вальтер хотел что-то добавить, но промолчал, лишь поднял вверх указательный палец, хотя Эрнсту такой жест ни о чём не говорит.

На самом деле, Эрнст и сам некоторое время назад понял, что дело тут нечисто. Но при всей очевидности положения, боялся признаться, прежде всего — самому себе. К тому же, нелегко, как-то неудобно или стыдно, подозревать товарищей по экипажу в неблаговидном, тем более — таких товарищей, в которых ранее сомневаться не приходилось.

Не было на то повода, не первая совместная с ними экспедиция, не впервой вместе, да и переделки в прошлые разы случались. Из которых выходили вместе и заодно, и это, безусловно, сближает. Да что там — сближает! Сковывает участников событий доверием друг к другу.

В этом всё и дело.

Эрнст молчит, ошарашено глядя на коллегу, и в то же время отдаёт себе отчёт в том, что и ему безоговорочно верит. Вальтер — не болтун и не мнительный. Может быть, излишне подозрительный в своих суждениях, однако ж, выводы делать умеет, с объективной оценкой у него всё в порядке.

Разрывающее надвое противоречие.

Как быть? — думает Эрнст, не решаясь, чью сторону принять.

— Странные дела творятся… — только и протянул он, но тут же спохватился и добавил: — Но ведь в сон их положили? На полгода? — спросил Эрнст больше для уверенности, чтобы Вальтер ещё раз это проговорил.

— Да, — строго ответил Вальтер. — Программа полугодичного криосна. Всем, включая пассажиров.

— Вот зараза… — с досадой в голосе ругнулся Эрнст.

А Вальтер так и не понял — к чему это он: то ли ответом на информацию о принудительном сне обитателей корвета, то ли реагируя на шум, послышавшийся с той стороны переборки.

Оба оборачиваются к выходу.

Дверь открывается, впуская внутрь троих из тоннельной смены. В узкий отсек заходят Ли, Фарж и Лойз.

7. Арей, набережная Комалак

— Шоиноце едет в Карамюсту, — с ходу заявил Генэх. — Можно считать, что он даёт нам отбой. Так что наше дело обламывается.

Этого ещё не хватало! — первое, что мелькнуло в голове Фожина Куныза.

Он привычным движением откинулся на спинку кресла и оценивающе посмотрел на Генэха, как бы издалека. Тот встал в дверях, словно бы не желая входить, будто бы сейчас развернётся и поскорее покинет резиденцию прыгуна, появление в которой уже само по себе — чуть ли не преступление, и чистоплотному Генэху находиться тут претит.

— Ты меня слышишь? — спокойно, безо всякого давления или усмешки спросил Генэх. — Тебе всё понятно?

— Откуда такая информация? — по Кунызу видно, что он просто тянет с ответом, тянет время, чтобы обмозговать сложившееся положение, а вовсе не так важно ему, откуда Генэх почерпнул эту информацию.

— Шоиноце сам мне сообщил об этом, — сказал Генэх второпях, с явным намерением побыстрее уйти. — Собственно, я за этим и заглянул — сообщить тебе, что наше дело окончено, и чтобы ты более не утруждал себя и своих остолопов, — Генэх развернулся, однако Куныз его тут же окрикнул:

— Подожди! — требовательно сказал он. — Постой! — тот повернулся обратно. — Присядь! Есть кое-что, о чём стоит тебе сказать.

Генэх чуть поколебался, но подчинился. Осторожно прикрыв дверь, прошёл внутрь, сел на стул, расположенный прямо напротив Куныза. Придав лицу нетерпеливо выжидательное выражение, уставился на делового партнёра.

А знатный прыгун не спешит. Он напряжённо размышляет, пытаясь найти выход из дурацкой ситуации, каким-то чудесным образом ухватить ускользающую выгоду. Но в голову лезут лишь неприятности последних дней.