Синее море

Л е в а ш е в. Память хорошая. Годится. По словам вашим вышло так, что названные лица имели смелые суждения, а вы лишь только брали в них участие. А вот недавно на Следственном комитете одно из перечисленных лиц в ответе своем на допросный пункт написало… (Повернулся к Блудову.)

Б л у д о в (читает). «Принимая под свободным образом мыслей привычку не руководствоваться мнением других, я рассуждаю по собственному разумению».

Л е в а ш е в. Кто же наставник? Прямо-таки живое повторение стишков ваших, драгоценный Александр Сергеевич. Не потому ли многие ваши друзья заняты были переписыванием их? Ах, пожалеть бы вам об этом!

Г р и б о е д о в. Но они переписывали и другие стишки, добрейший Василий Васильевич: «В мои лета не должно сметь свое суждение иметь».

Л е в а ш е в. Есть и еще стишки. (Блудову.) Как там?..

Б л у д о в (мнется). Но…

Л е в а ш е в.

Насмешки вечные над львами! Над орлами!
Кто что ни говори…

Б л у д о в (шепотом).

Хоть и животные, а все-таки цари…

М и х а и л  П а в л о в и ч. Ффф! Даже в памяти держать неприлично! Бога моли, что комедия твоя была не дозволена! Счастье твое, что она ушла в безвестность, твое счастье!

Г р и б о е д о в. Не божеским милосердием, а попечением правительства, ваше высочество, я был избавлен от позора оказаться еще и автором.

М и х а и л  П а в л о в и ч. Автором ты был, отрекаться поздно. Но отныне, слава богу, об этом не узнает никто. Но… Но дружба с бунтовщиками, поднявшими руку… меч кровавый!.. На кого? Только чистосердечным рассказом об их преступных замышлениях, только чистосердечной помощью высочайше утвержденному Следственному комитету, только откровенностью ты можешь доказать свое раскаяние!

Г р и б о е д о в. Но, ваше высочество, мне решительно не в чем раскаиваться.

М и х а и л  П а в л о в и ч. Это все, что ты можешь сказать?

Г р и б о е д о в. Все, ваше высочество.

Л е в а ш е в. Все?

Г р и б о е д о в. Все, ваше превосходительство.

Л е в а ш е в. В таком случае еще не все в обстоятельствах вашего дела, коллежский асессор Г р и б о е д о в. Следственный комитет располагает… (Повернулся к Блудову.)

Б л у д о в (Грибоедову). Итак, вы заявили, что ничего о существовании Общества не знали и не ведали. Однако… (Ищет в бумагах.) «…Ничего не зная… никакого собственного мнения…» Вот. В своих показаниях князь Оболенский, названный вами в числе ваших знакомых, заявил, что вы были приняты в Общество до отъезда своего из Санкт-Петербурга в мае тысяча восемьсот двадцать пятого года.

Г р и б о е д о в. Да. Именно тогда я был принят в Общество.

М и х а и л  П а в л о в и ч. Ну, брат, не взыщи!

Г р и б о е д о в. Именно за три дня до своего отъезда в мае тысяча восемьсот двадцать пятого года я был принят в Общество любителей российской словесности.

Б л у д о в. Какой… словесности?!

Л е в а ш е в (Грибоедову). Я вижу, что для вас даже и то, что происходит с вами, не более как смешная комедия.

Г р и б о е д о в. Отнюдь! Но неужели вы полагаете, что человек должен так скоро расстаться со своим оружием, которое для него не только защита, но и честь!

Л е в а ш е в. Молчать!

М и х а и л  П а в л о в и ч (укоризненно). Генерал! (Грибоедову.) Я рад, я очень рад, что и это оказалось вздором. (Встает.) Уведите его.

Г р и б о е д о в (устало). Я прошу об одном. Я прошу о скорейшем решении, все равно каком, лишь бы скорейшем. (Опускает на глаза повязку.)

М и х а и л  П а в л о в и ч. Иди.

Конвойный уводит Грибоедова.

Л е в а ш е в. Он получит скорейшее решение! Ваше высочество, в бумагах Следственного комитета недостача писем и бумаг, о которых было нам доподлинно известно. Но в этом ли дело? Хитроумное поведение Грибоедова не требует доказательств.

М и х а и л  П а в л о в и ч. Вы думаете?

Л е в а ш е в. Нужны ли нам материалы, раз решено изобличить его? И в этом случае, как и в других подобных?

М и х а и л  П а в л о в и ч. В этом случае будет иначе.

Л е в а ш е в. Помилуйте, ваше высочество…

М и х а и л  П а в л о в и ч. Сам государь император Николай Павлович благосклоннейше выслушал ходатайство графа Ивана Федоровича Паскевича о Грибоедове.

Л е в а ш е в. Быть может, за неясностью обстоятельств, и не наша ли священная обязанность…

М и х а и л  П а в л о в и ч. Наша обязанность — понять. По сию пору на Кавказе главноначальствует генерал Ермолов… (Взгляд на Блудова.)

Б л у д о в. Это он, богом клянусь, это он виновен в предупреждении Грибоедова, и вот нет писем, нет бумаг!