Читаем Синее железо полностью

- Если доведется увидеть асо... скажи ему, что я исполнил долг и умер без сожаления. После победы пусть навестит меня. Альмагуль, жене моей, передай: ее имя будет мне светильни­ком там... в стране теней.

Этрук, нагнувшись к уху шаньюя, негромко переводил слова умирающего. Лицо владыки потемнело, и на лбу, как витая плеть, вздулась гневная жила.

- Почему ты так уверен в победе? – спросил он.

Артай шевельнул правой рукой и сказал со слабой улыб­кой:

- Вот мой меч, шаньюй. Воткни его в землю и переломи.

Шаньюй поднял клинок и, зажав рукоять в обеих ладонях, с размаху вогнал в землю до половины. Обутая в мягкий козловый сапог нога наступила на рукоять меча. Клинок, уступая силе, выгнулся дугой и… не сломался. Он выпрямился с певучим жужжанием, едва шаньюй убрал ногу.

- Кок-тимур, синее железо, – пробормотал шаньюй и по­вернулся к Артаю. – Я понял твою загадку, динлин.

Но ответа не последовало. Артай лежал с запрокинутой годовой, и глаза не мигая смотрели в угрюмое небо. Дождь смыл с его лица следы крови и копоти, и из бороды побле­скивала полоска зубов. Он и мертвый продолжал улыбаться.

- Накройте батура кошмой, – сказал шаньюй, поднимаясь в седло. – Когда утихнет дождь, мы похороним его вместе с нашими воинами...

Каганы изумленно переглянулись: никому из врагов шань­юй не оказывал еще такой чести.

Поле боя осталось тогда за шаньюем. Но эта победа похо­дила скорее на поражение. Не в силах сломить сопротивление свободолюбивых динлинов, хунну ушли в свои степи, снова оставив наместником Ли Лина. Он был дипломат и умел ладить с народом.

В 74 году до нашей эры Ки-дуюй Ли Лин умер. А семь лет спустя динлины в союзе с усунями предприняли первый со­крушительный набег на хуннуские улусы. В нем принимал участие и сын Ли Лина.

Свои походы против хунну динлины продолжали и позднее. Так, начиная с 63 года до нашей эры, они три раза подряд опустошали их земли.

Под их ударами великое государство хунну с 55 года до нашей эры распалось на две Орды – Западную и Северную. А после этого, по свидетельству академика А. Н. Бернштама, китайцам было довольно легко разгромить кочевников. Могу­чий и опасный некогда сосед надолго угодил под власть Не­бесной империи.

Так закончили динлины, далекие и славные предки хакасов, вековую борьбу со своими поработителями.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1]  В оперение свистящей стрелы, иначе свистунки, вставлялся просверленный костяной шарик. В полете такая стрела издавала сильный свист.

[2]  Небесная, или Срединная, империя — Китай.

[3]  Гудухэу — сановник, выдвинувшийся из низов; обычно советник шаньюя.

[4]  Кан — дымоходная труба, часть отопительной системы.

[5]  Перед тем как войти, посланник должен был в знак унижения оставить за дверью бунчук й разрисовать себе лицо тушью.

[6]  Хунну поклонялись Солнцу ш Луне. Культ космоса был заимствован у европеоидных народов Южной Сибири.

[7]  Китай платил хунну замаскированную дань в виде подарков.

[8]  Дуюй — член шаньюего рода, четвертый класс в хуннуской военной иерархии.

[9]  Северное мое — Байкал.

[10] Страна Давань — Ферганская долина.

[11] Кипчаки — племя, обитавшее в те времена в степях Алтая. Позднее на Руси кипчаки были известны как половцы.

[13] Белогорье, или Белые горы, — Саяны, верховья реки Енисея

[12] Незначительные преступления карались у хунну именно так: провинившемуся делали на лице неглубокие крестообразные надрезы.

[14] Такыр ровный глинистый солончак.

[15] У хунну не было обычая торговать рабами. Их, как правило, использовали в хозяйстве на тяжелых работах, а лишних убивали.

[16] Улус владение, область.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Степной ужас
Степной ужас

Новые тайны и загадки, изложенные великолепным рассказчиком Александром Бушковым.Это случилось теплым сентябрьским вечером 1942 года. Сотрудник особого отдела с двумя командирами отправился проверить степной район южнее Сталинграда – не окопались ли там немецкие парашютисты, диверсанты и другие вражеские группы.Командиры долго ехали по бескрайним просторам, как вдруг загорелся мотор у «козла». Пока суетились, пока тушили – напрочь сгорел стартер. Пришлось заночевать в степи. В звездном небе стояла полная луна. И тишина.Как вдруг… послышались странные звуки, словно совсем близко волокли что-то невероятно тяжелое. А потом послышалось шипение – так мощно шипят разве что паровозы. Но самое ужасное – все вдруг оцепенели, и особист почувствовал, что парализован, а сердце заполняет дикий нечеловеческий ужас…Автор книги, когда еще был ребенком, часто слушал рассказы отца, Александра Бушкова-старшего, участника Великой Отечественной войны. Фантазия уносила мальчика в странные, неизведанные миры, наполненные чудесами, колдунами и всякой чертовщиной. Многие рассказы отца, который принимал участие в освобождении нашей Родины от немецко-фашистких захватчиков, не только восхитили и удивили автора, но и легли потом в основу его книг из серии «Непознанное».Необыкновенная точность в деталях, ни грамма фальши или некомпетентности позволяют полностью погрузиться в другие эпохи, в другие страны с абсолютной уверенностью в том, что ИМЕННО ТАК ОНО ВСЕ И БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ.

Александр Александрович Бушков

Историческая проза
О, юность моя!
О, юность моя!

Поэт Илья Сельвинский впервые выступает с крупным автобиографическим произведением. «О, юность моя!» — роман во многом автобиографический, речь в нем идет о событиях, относящихся к первым годам советской власти на юге России.Центральный герой романа — человек со сложным душевным миром, еще не вполне четко представляющий себе свое будущее и будущее своей страны. Его характер только еще складывается, формируется, причем в обстановке далеко не легкой и не простой. Но он — не один. Его окружает молодежь тех лет — молодежь маленького южного городка, бурлящего противоречиями, характерными для тех исторически сложных дней.Роман И. Сельвинского эмоционален, написан рукой настоящего художника, язык его поэтичен и ярок.

Илья Львович Сельвинский

Проза / Историческая проза / Советская классическая проза