Синеусая траурница

Между тем Синька нахально продолжала расти, удивляя Земноводного стремительным темпом — для обычных рептилий это несвойственно, там совершенно другой метаболизм. За относительно короткое время мелкая писклявая ящерка превратилась в огромную, разлапистую скотинку. Чтобы её прокормить, приходилось постоянно забрасывать сети — любые запасы моментально опустошались прожорливой тварью. Вскоре она и сама наловчилась таскать рыбу, пикируя над водой, словно чайки или другие птицы. Синька, достигшая двух метров, с размахом крыльев около семи, давно уже не лазила в спальную нору, радуя Земноводного. Наконец-то можно спокойно отдыхать, и никто не топчется по груди. Правда, чешуйчатая непоседа теперь не мёрзла и безропотно ночевала поблизости, укрывшись большими, кожистыми крыльями. Они до сих пор розовые, но очень плотные, сильные. Несмотря на размеры, вес у драконихи небольшой, и она часами парит вокруг острова, выискивая добычу. В молодости драконы неплохо летают, но с годами становятся тяжёлыми и неповоротливыми, обрастая массивной бронёй… Порой Земноводный сидел на берегу, любуясь завораживающим полётом, и думал. Откуда взялись эти существа с тремя парами конечностей? Не укладываются они в привычную земную эволюцию. Хордовые произошли от древних кистепёрых рыб с четырьмя плавниками… У насекомых шесть ног. Чушь! Не могут драконы ими быть. Здесь опыт учёного, вся суть биолога категорически протестовала. Много общих признаков с другими рептилиями! Кто же вы, загадочные гости нашего мира?

* * *

Маленький риф, приютивший во время памятной бури, остался в прошлом. Лодка шустро рассекала водную поверхность. На носу обосновался довольный Джинхэй с компасом в руках, наблюдая за малышкой Синьуан, которая вскарабкалась на вершину мачты, грубо состряпанной из разных обломков. Дракониха трудилась уже пару часов, гордо расправив крылья вместо паруса, лишь изредка взмахивая ими, и оглашала морские просторы счастливыми воплями. Николай призадумался. Интересно, с какой скоростью идём? Словно услышав мысли Земноводного, монах повернул голову и радостно закричал:

— Четыре узла, Коля! Неплохо. Почти на грани возможного.

— А это много? Ну-ка, подробнее, — Николай, сидевший на руле, наклонился вперёд, предвкушая очередную лекцию. — Я в судоходстве не силён!

— Чего раньше молчал? Сейчас исправим… Держи руль правее. Ещё… Отлично!

— Есть, капитан, — засмеялся Земноводный.

— Приступим, — важно кивнул Джинхэй. — Начнём с того, что все моряки мира используют милю, как единицу в расчётах. Ты знаешь, что такое миля?

— Где-то полтора километра, — Земноводный нахмурился. — Или тысяча шестьсот?

— Это сухопутная, — строго поправил монах, — а мы говорим о морской. Тысяча восемьсот пятьдесят два метра! Моряки никогда не откажутся от неё.

— Почему? Весь мир считает в метрах и километрах!

— А всё просто, Коля. Это очень удобно для навигации. Часть меридиана от экватора до полюса разделена на девяносто градусов. Каждый градус содержит шестьдесят минут, а величина одной минуты как раз и составляет морскую милю.

— Действительно, — пробормотал Земноводный, — очень удобно ориентироваться по картам. Принято. Дальше хочу!

— Дальше? Поехали… Одну десятую часть мили называют кабельтов, — монах приосанился и грозно рявкнул. — Повторить, юнга!

— Кабельтов. Так точно!

— Сколько точно? Не слышу?

— Сто восемьдесят пять метров, капитан. Спасибо за науку, капитан, — кривляясь орал Земноводный, вспоминая армейскую службу. Он старательно поддакивал, делая глупое лицо, но достойно оценил беседу. Друг снова разбавил путешествие доброй шуткой с полезной информацией. Пригодится!

— Хорошо, — Джинхэй невозмутимо продолжил. — Скорость судна измеряют в узлах. Узел — это одна миля в час. Ясно?

— Конечно. Четыре узла, значит… А в теории сколько?

— Обратимся к справочникам по гидродинамике или поступим проще?

— Так и знал… Не буду считать! Не хочу!

— Придётся, — хмыкнул Джинхэй, обвиняюще ткнув пальцем в сторону друга. — Ты учёный или кто?

— Ладно, — вздохнул Земноводный, — диктуй формулу.

— Теоретическая скорость, до которой можно разогнать плавучую конструкцию, определяется формулой: корень квадратный длины ватерлинии в футах, умноженный на одну целую и тридцать четыре десятых.

— О, Господи, — застонал Николай. — В уме корни считать… тут ещё футы, — он протестующе поднял ладонь: — Не мешать! Я сам хочу!

— Жду минуту, — вредный монах не отступал. — Одолжишь мне часики?

— Не дам!

— Как скажешь, — засмеялся Джинхэй. — Считаю до ста… Один, два…

— Тьфу, ты! Опять сбился. Замолчи…