Сингулярность. Образы «постчеловечества»

Любопытно посмотреть, что в этот момент происходило в искусстве. Прямым аналогом телефона (как средства общения) здесь было, конечно, радио (как масс медиа). И надо отметить, популярность радиопьес и других «звучащих форм» в первой половине двадцатого века была чрезвычайно высока. Достаточно вспомнить работу на радио многих известных писателей, например, Брехта. С другой стороны, чтобы почувствовать силу воздействия на массового слушателя радио (то есть аудио) модальности достаточно привести хрестоматийный пример постановки «Войны миров» Герберта Уэллса его не менее знаменитым однофамильцем Орсоном Уэллсом, повергшей в панику половину Америки, уверовавшей в реальную высадку воинственно настроенных марсиан. Однако, «радио-литература» практически не стала специфическим жанром, не дала каких-то важных специфических ростков (кроме, разве что радио-пьес того же Брехта), поскольку, во-первых, начиная с сороковых годов прошлого века, радио как мономедиа (заметим, что и литература — мономедия), опирающееся на единственную звуковую модальность, по всем статьям проиграло битву за аудиторию альтернативным ему мультимедиа — кино и телевидению, опирающимся сразу на две модальности восприятия (аудио и видео), занимающие в сумме 90 % человеческого внимания. Во-вторых же, и это еще интереснее — внутри битвы за радиоконтент (программу передач) — литература (fiction texts) во всех своих формах столь же радикально проиграла, с одной стороны, новостям и аналитике (non-fiction texts), а с другой — музыке, которая в итоге и заняла 80 % времени радиоэфира (остальные 20 % примерно поровну делят новости и реклама). Почему музыка (иногда со словами, если это песня, но все равно слово играет здесь явно вторичную и вспомогательную роль) вытеснила из основного аудиоканала (радио) собственно слово — предмет отдельного и важного разбирательства, имеющий существенное значение для предсказания будущего литературы после «заката буквы». Впрочем, нельзя не отметить и противоположный факт — в кино и на телевидении литература (тексты и фабула) дала музыке решительный бой и, похоже, окончательно похоронила мюзиклы и музыкальные передачи под грудой телесериалов и юмористических шоу. Ниже, во второй части, мы еще вспомним об этих фактах и тенденциях, пока же — двинемся дальше.

Итак, перед нами последняя четверть двадцатого века. Все пользуются телефонами, никто не пишет писем, количество писателей и престиж профессии писателя — предельно снижается. И в этот момент появляется Интернет… Впрочем, отступим еще на несколько лет назад. Появляется персональный компьютер. Вы скажете, причем тут ПК? Это же не канал передачи информации. Действительно, нет (сеть ПК — да, отдельный компьютер — нет). Но переход к массовой компьютеризации вновь заставил миллионы людей обрести навыки, необходимые для создания текстов, короче говоря, научиться печатать. Вы помните, что такое «машинописное бюро»? Раньше оно было в каждом уважающем себя учреждении, в каждой фирме (десятки, а то и сотни машинисток). У каждого начальника была секретарша, обязательно владеющая стенографией и машинописью, дабы запечатлевать высокий полет начальственных дум в печатные знаки. Вы помните, наконец, исходный смысл слова «рукопись»? И то, как прежде, чем сдавать рукопись в издательство, ее нужно было перепечатать? Я — уже не помню. Но моя мама одно время подрабатывала машинисткой на дому. (Вот вам, пожалуйста, еще одна профессия, полностью исчезнувшая практически у нас на глазах, на памяти одного поколения). Все это роскошное и громоподобное великолепие (не зря же помещения машинописных бюро обивали звукоизолирующими материалами — представьте себе весь этот шум, когда десятки машинисток стучат по клавишам своих пишущих машинок) стало ненужным только потому, что новое поколение пользователей ПК поневоле научилось печатать — не бог весть как, зато самостоятельно. Столь необходимый для возрождения эпистолярной эпохи навык создания письменных текстов вернулся — на новом витке спирали, а тут подоспела и «новая почта» — Интернет. Возникновение распространяемой через Интернет электронной почты, а затем и блоггерских ресурсов типа ЖЖ породили новый всплеск массового «текстотворчества», сопоставимый с эпохой прежних эпистолярных коммуникаций. Но новый всплеск массового «литературно направленного писательства» (не будем говорить о графомании) все-таки породил тот элементарный факт, что множество людей, благодаря ПК, одновременно научились печатать. «Почему птицы поют? — Потому что у них есть голос». Умеют писать (печатать) — вот и пишут. Пишут, как умеют. А почему их публикуют, мы уже разбирались выше.