Синяя книга

– Именно! Этот глупец, – Шеин пнул носком сапога лежащее тело императора, – просиживал штаны на троне по праву наследования. Без способностей, без мозгов, без характера. Из-за его глупых указаний орден увядал. Да что там орден, вся империя! Все величие вокруг было создано его предками, а не им самим. И дарованная мною свобода поможет исправить его… ничегонеделание.

– Ты путаешь свободу с обычной жаждой власти, – произнес Никс.

– Без разницы, – поморщился Шеин. – Главное – суть. Я открыл дорогу к процветанию ордена.

– Открыл? – усмехнулась Мэри. – Убийством верхушки империи? Как по мне, ты наглухо забил ее досками. Когда узнают, кто сотворил это безумие, нам конец. Такое не скроешь.

– А для чего нам тогда то чуть теплое тело? – Шеин показал пальцем на раненого. – Не находишь удачным, что один свидетель остался в живых и с нами есть маг жизни, способный все сделать нужным образом с его памятью?

Безумец хитро улыбался.

– Я не буду этого делать, – прорычал Никс, раздраженный глупостью этого человека. – Ты понимаешь, что дело не в человеке, а в идее? Один-единственный человек не может управлять громоздким механизмом целой империи. В это вовлечены все! От членов Совета до губернаторов и так далее до самого простого человека. Флавий и его фамилия считались символом величия, даже если сам он был никчемным правителем. Ты только усугубил распад всего – и ордена в первую очередь.

– Ой ли? – Шеин цокнул языком. – Император – начало полноводного русла империи, его исток. Именно грязь в самом начале приводит к загрязнению всей воды. Доводы друг друга мы выслушаем в более спокойной обстановке. У нас осталось не так много времени, чтобы сообща придумать, как объяснить все это безобразие. Кажется, я даже слышу шаги.

Он притворно приложил руку к уху, якобы к чему-то прислушиваясь.

– Поправить дела магов можно было иначе. Мирно. Никого не убивая, – сказала Мэри, пытаясь в последний раз услышать в словах человека хоть какой-то проблеск раскаяния.

– Да ладно тебе, темная госпожа. Я же сделал то, чего ты сама желала. Разве не ты говорила, что эти дурни только мешают? Что ничего не видят дальше собственного носа?

Тишина. Мэри не бросилась сразу опровергать эту опасную мысль. Она взвешивала в голове все за и против такого резкого решения. Уже не в первый раз. Такие мысли действительно приходили ей в голову. Все-таки близость к темной магии накладывает на носителя свой отпечаток. Даже на нее. Человека, который всегда в первую очередь боролся за жизнь. Впрочем, эти мысли никогда не заходили дальше простых размышлений.

– Да. Желала, – спокойно, как что-то самое обыденное, сказала она.

В глазах Шеина мелькнул победный огонек. Никс был уверен в этой женщине, как ни в ком другом, но где-то глубоко внутри все равно что-то кольнуло.

– Но, – продолжила Мэри после небольшой паузы, – мои слова перед другими, которые ты не раз слышал, не просто бравада. Убийство неповинных людей недопустимо. Так что ты умрешь. Здесь.

– Я не буду с тобой сражаться. С вами двумя. Я не выжил из ума, – зло сверкая глазами, повысил голос предатель. – Стража уже здесь. Они угомонят вас.

– Нет. Будешь. Сюда! – прорычал Никс, вкладывая в свои слова магию.

Глаза Шеина расширились и лихорадочно забегали. Сопротивляясь, дерганой походкой он дошел до середины помещения. В этот момент до входа наконец-то добралась дворцовая стража, непонятно где пропадавшая все это время. Без мага Смерти явно не обошлось. Десятина стражников остановилась в немом изумлении. Перетаптываясь на месте от страха, обуявшего их, они во все глаза осматривали помещение. Мертвый император усугублял их нерешимость.

Никс отпустил сознание Шеина, и тот почувствовав вернувшийся контроль над телом, резко развернулся и истерично, срывающимся голосом, крикнул:

– Что вы застыли?! Эти выродки убили императора и всю его свиту. Схватить их!

Люди медленно двинулись в сторону опасной троицы магов.

– Стоять, – замогильным голос произнесла Мэри, и люди сразу прекратили движение. – Вышли за дверь. И не входить, пока я не скажу.

Ее боялись. Она обвела взглядом стражей: каждый отводил глаза, боясь встретиться с ее взором. Они переглянулись между собой и, не решаясь спорить с очень опасной женщиной, стали пятиться назад. Выйдя за пределы зала, остановились, не зная, что делать дальше. Дверь осталась открыта.

– Трусы! – завопил Шеин и повернул обреченное лицо к своей бывшей темной госпоже.