Синяя луна

Глаза у гимназиста были большие, синие, волосы светло-русые, лицо белое, чуть тронутое золотистым загаром. Вообще, он сильно походил на девочку, да и вёл себя, надо сказать, соответственно – плаксиво. И как только здесь и оказался-то подобный типус? Хлюпик и, кажется, истерик. Как только такому пистолет доверили? Хорошо хоть никого не пристрелил.

Отправив пленника в лагерь, Баурджин с Ху Мэньцзанем тщательно осмотрели машину – грузовик с синим крылатым овалом на капоте. В кабине – жёсткое сиденье, рычаг переключения передач, ручной тормоз. Приборы минимальные: спидометр, тахометр и температура масла. Рядом с приборной доской чёрно-белый портрет какой-то актрисы – Сары Бернар, что ли. В кузове тоже пусто, не считая пулемёта и пары запасных магазинов к нему. И то, и другое Баурджин хозяйственно велел прибрать, а у машины выставить постоянный замаскированный пост – секрет. Вдруг да кто-нибудь ещё здесь ненароком объявится?

К его удивлению, автомобиль не произвёл особого впечатления на воинов – может быть, оттого, что машина стояла, а не ехала, движимая неизвестно какой силой. Пулемёт, кстати, тоже не вызвал ажиотажа – как-то не очень верилось, что эта толстая трубка способна положить уйму людей, погибший бандит успел зацепить пулями всего троих – из которых одного ранил, а двух сразил наповал – пока меткий Лэ Красные Щёки не всадил этому шустрому парню калёную стрелу в спину. И вовремя, иначе б расходившийся бандюга покрошил многих. Тем не менее фурора оружие не произвело – ну что такое три человека? Что же насчёт грохота, так петарды на многочисленных местных праздниках трещали куда громче!

Баурджин лично обыскал убитого, одетого в синий поношенный френч и диагоналевые, заправленные в высокие офицерские сапоги брюки. Револьвер «наган» с полным барабаном патронов – этот запросто лежал прямо в кармане френча – золотые часы-луковица со стёршейся от времени гравировкой, серебряный портсигар с надписью «Его превосходительству уважаемому Семёну Петровичу в день тезоименитства от преданнейших чиновников возглавляемого присутствия». Портсигар, похоже, достался убитому по случаю. И, кроме грязного носового платка и расчёски – всё! Никаких документов, личных бумаг, писем. Полное инкогнито! Впрочем, фамилия у убитого имелась, если верить тому же гимназистику Мельникову Пете – некий господин Вотенков. Вот только настоящая ли это была фамилия? Баурджин почему-то сомневался, особенно когда увидел на запястье трупа наколку в виде синего двойного креста. Чуть ниже шла надпись – «Саша». Наверное, так звали бандюгу. Или – его женщину.

Пока Баурджин с вызванным тут же Инь Шаньзеем осматривали место происшествия, воины под руководством сотника Ху Мэньцзаня деловито прочёсывали местность, оказавшуюся абсолютно безлюдной. Что, в общем-то, было понятно и так.

– Заберите это с собой, Инь, – князь передал следователю часы и портсигар – кстати, с парой папирос «Моссельпром», револьвер же, подумав, засунул за пояс – авось, пригодится.

– Что делать с убитым, господин наместник? – убрав всё в специальную сумку для вещественных доказательств, Инь Шаньзей хозяйственно пристроил на плече пулемёт.

– С убитым? Похоронить, что же ещё-то? Завалите тело камнями, нехорошо, если падаль почуют волки и лисы. Да! Наших убитых я прикажу похоронить с почестями, а их семьям выплатить компенсацию. Надо повышать престиж армии, а, господин Инь?

Следователь улыбнулся:

– Неплохо бы ещё и повысить престиж судебного ведомства.

– Повысим. Инь! – весело расхохотался нойон. – Обязательно повысим, дай срок! И вообще, много чего хорошего сделаем, вот только бы с этой разбойной падалью справиться.

– Да справимся, первый раз, что ли?

– С этими, – Баурджин, нахмурившись, качнул головой. – В первый!

– Ну надо же! – Инь Шаньзей наклонился к убитому и вдруг быстро перевёл взгляд на князя. – О, боги! Да вы ж с ним похожи. Извините, конечно, господин наместник, но смотрите сами – волосы светлые, лицо овальное, нос прямой, усы – только у вас чёрные, а у него – пшеничные, да у вас ещё и бородка, и глаза поуже будут. А так, если бородку сбрить да усы выкрасить – словно родные братья!

Угу – скептически ухмыльнулся наместник. Ему тоже когда-то все тангуты и китайцы казались на одно лицо. Вот как Инь Шаньзею. Не особо-то он, князь, и похож на убитого бандита. Нет, конечно, есть что-то общее, но так – самое далёкое сходство.

– Ну что, господин Инь? – подмигнув следователю, вдруг улыбнулся нойон. – Я вижу, вы прямо-таки горите желанием допросить пленника?! Так идёмте же, но – уговор – ничему не удивляться!

– Он не очень-то похож на монгола, – поправив на плече пулемёт, скривил губы чиновник. – Впрочем, как и вы, господин. Тогда кто этот парень – найман, кераит? Ещё какого-нибудь неведомого здесь племени?

– Пожалуй, неведомого, – согласился князь. – Но я понимаю его речь.

– Так это же прекрасно! – возликовал Инь Шаньзей. – Идёмте же скорее, господин!