Синичка в небе

Сюрприз поджидал меня только один: вернувшись в «ГорЭншуранс», я обнаружила раздраженного начальника, который просматривал папку Олеси Александровны и вдруг вспомнил о прецедентном деле пятилетней давности. Отчего-то Гордеев был в дурном расположении духа и огрызался чаще обычного. В ультимативной форме велел найти мне старые документы по тому процессу, без них не возвращаться, раз уж я посмела задержаться с обеда. Забавно, что задержалась я, отдавая через банк деньги самому Николаю Давыдовичу, но причину уважительной не сочли. И следующие полдня напоминали концентрированную катастрофу. Оказалось, что вместе с очередным временным помощником начальника пропали и запрошенные данные. Сколько мы с Егором ни искали старый компьютер, некогда обитавший в приемной — на нашли. Для меня, к сожалению, как для своей, расстарались и поставили монстра получше, а куда делся прошлый ПК — не знал уже никто.

Мне было очень страшно идти к Гордееву с такими новостями, но куда было деваться. И примерно за два часа до конца рабочего дня я с понурым видом выслушала громкие обвинения в полной некомпетентности, угрозы увольнения, а затем «выяснила», что помимо электронного документооборота существует еще бумажный, и в подвале есть архив дел. При слове подвал воображение тут же подрисовало декорации из общежития, а еще парочку крыс. Пришлось приложить усилия, чтобы не только выкинуть их из головы, но еще убедить себя, что в «ГорЭншуранс» не может быть никакой сырости или антисанитарии. К счастью, так и было.

Архив располагался напротив поста наблюдения охраны, и открыли мне без вопросов, но на этом приятные новости закончились. Количество полок, где располагались папки с документами, тянулись на метры. Такое в американских фильмах, разве что, можно увидеть. Охранник, по старой памяти сжалившись надо мной, предложил крутить лампочку в свисающий с потолка патрон, и я охотно согласилась. Право, представила уже, как буду ковыряться в документах, зажав в зубах фонарик — то еще удовольствие.

Я мужественно искала стеллаж, подписанный фамилией начальника, однако, когда увидела количество пылящейся на нем макулатуры, с грустью посмотрела на телефон. На часах было шестнадцать пятьдесят… До начала рабочего дня оставалось чуть меньше пятнадцати часов. За это время следовало изучить все документы.

Единственная лампочка, которой меня обеспечили, висела над свободным пространством у входа, и я, подумав, приволокла под нее стоящий около стены стол, чтобы было удобнее вытаскивать коробки. Я знала, что дело было давним, но в системе расстановки коробок пришлось разбираться. Потратив на ковыряние в документах не меньше часа, я обнаружила приблизительное время, когда случился прецедент. Но у меня на подходе было восемь наиболее подходящих по датам коробок и, видимо, вся ночь. Оставалось надеяться, что ни Гордеев, ни сортировщики бумаг ничего не напутали.

Тяжело вздохнув, я начала вчитываться в дела. Получалось не быстро, и когда примерно на третьей коробке внезапно открылась дверь и на пороге появился Ванька, я не стала отказываться от символического, как мне показалось, предложения помощи. Предпочла даже позабыть об Оксане Александровне и обогревателе, лишь бы выбраться отсюда поскорее. Даже подумала, что если меня избавят от ночи наедине с одними лишь пыльными бумагами, это своего рода искупление грехов выйдет. Живя в общежитии, я не считала себя нежным цветочком, но также и от помощи не отказывалась. Жизнь и не такому научит. В общем:

— Это тебе, — сказала я Ваньке, плюхая перед ним четвертую коробку.

— Не поднимай такую тяжесть, — раздраженно ответил он и сорвал крышку, поднимая в воздух столб пыли. — Я сам, — голос прозвучал приглушенно от сдерживаемого кашля. Но разве пристало настоящему мужчине прочищать при даме дыхательные пути. Да предпочтительнее задохнуться!

— Какими судьбами? — решила задать вопрос, чтобы не показаться совсем уж невежливой. Хоть тут решила проявить гостеприимство.

— Отец так громко бушевал, что я подумал: помощь не помешает, — соврал он с честным видом, а затем закатил глаза. — И извиниться за вторжение к вам домой. Следовало предупредить тебя.

И все-таки это было искупление грехов. Что ж, способ он выбрал достойный, а главное действенный. Пристать с извинениями к человеку, когда он не может убежать, куда более эффективная тактика, чем обыкновенное преследование.

— Это Лоне следовало предупредить, — миролюбиво ответила я.

Бесспорно, он не был виноват, и я это понимала. Причиной моей вспышки была не злость, а банальный стыд. И раздражение, что сестра полагала, будто все сделала правильно.

— Да, и с тех пор вы не разговариваете, а на обед в привычной компании ходите по очереди, — подколол парень.

— Так совпало, — сухо парировала, причем не соврала. Например, этот обед я провела в банке, а за день до того сестра не успела развести документы к обеду и не пришла. Спорю, она меня избегать не собиралась.

— Значит, у нас все нормально? — издевательски уточнил Ванька.

— Более чем, — по возможности беззаботно сказала я, про себя фыркнув.