Синий апельсин

– Мама! – воскликнула она, – Мамочка! – Как такое может быть? Ты же умерла. Где я? Скажи мне, что ты тут делаешь? – Элина хотела обнять мать, сделала шаг, но руки ничего не ощутили. Мать была рядом, но обнять её было невозможно. Дочь видела её покатые плечи, сутулую спину, родные руки, морщины на лице, выбившиеся из под платка седые пряди. Томящая тихая радость переполняла Элину. Хотелось плакать от счастья. И Элина плакала.

– Не плачь, детка. Тебе грустно? Почему, милая?

Мать говорила, но её лицо при этом не менялось, а губы не приходили в движение, она будто бы передавала Элине свои мысли. Мать подняла руку, чтобы коснуться дочери, Элина почувствовала лишь лёгкое движенье воздуха, словно пробежал ветерок.

– Мамочка, где ты? Куда я попала? Это сон или явь?

– Это явь, детка, недоступная человеку. Ты видишь то, чего людям не положено видеть. Странно, что ты попала сюда в земном облике. Это значит, что ты жива. Я очень рада, что снова вижу тебя так близко. Живые простились с нами ещё там, на Земле. Когда мы были облечены в свои тела, то имели имена и земные дела, у нас были семьи и свои судьбы. Но всему отмерян свой срок и, наши души утратили свою оболочку, оставив на Земле всё, что нас окружало. С нами остались лишь наши мысли и знания, всё, чему мы научились за время земной жизни. Нам сейчас легко без своих тел. Они для человека временное пристанище, поскольку несовершенны, имеют короткий век, подвержены болезням и скорому износу. Здесь мы понимаем, что люди на Земле делают очень много необдуманных и нелепых поступков, зачастую живут так, словно хотят как можно быстрее привести свою оболочку в негодность.

– Мамочка, почему я вижу тебя прежней?

– Иначе как бы ты смогла узнать меня из множества душ, которые бесплотны? Мой облик временный, он из моего прошлого, и виден только тебе. У нас всё совсем по-другому.

– Тебе хорошо здесь?

– Здесь тоже есть радость, как и у вас. Только мы находим её в другом. Вы поймёте это, когда попадёте к нам.

– Я очень тоскую по тебе и по папе! Могу ли я встретиться с ним?

– Если тебе удалось попасть сюда, не расставшись со своей оболочкой, то, может быть, тебе удастся встретиться с отцом. Гости к нам приходят чрезвычайно редко. Каждый узнает всё, что должно знать в своё время. Тебе надо торопиться назад. Но помни – мы всегда рядом.

Мать вновь подняла руку, ветром коснулась плеча, приблизила своё лицо к её лицу. Те же глаза, та же улыбка. Только холодно очень.

Помни, – исчезает плоть, исчезает былая жизнь, мы не можем разговаривать, у нас всё другое. Одно остаётся с нами навсегда – любовь! Любовь в нас продолжает жить. Она вечна. Я всё так же люблю тебя и сына. Я стала невидимой, но я вижу вас и всё знаю про вашу жизнь.

– Мамочка, прости меня! Я не успела попросить у тебя прощения.

– За что ?

– Я была нетерпелива к тебе в твоей болезни, я позволяла себе раздражаться, сердиться и быть резкой. Прости меня за это. Я очень виновата перед тобой! Но я всегда очень любила тебя и продолжаю любить… Знай это!

– Ну что ты, Элина, конечно, я прощаю тебя. Человек слаб, а ему приходится порой нести неподъёмный груз земных страданий. Отпусти своё страдание. Жизнь должна быть радостной, не омрачай её. Я тоже хочу попросить у тебя прощения за то, что была капризна, требовательна и даже безжалостна. Я вела себя эгоистично. Детка, мне нужно идти. Живи. Не торопись сюда. Всему своё время.

Мать повернулась спиной и зашагала прочь. Скоро её фигура растаяла вдали.

Элина двинулась дальше по длиной зелёной улице. Ей захотелось пить, и она попробовала сорвать яблоко с ветки ближайшего дерева. Но, потянувшись к плоду, обнаружила, что её рука скользнула в пустоту.

На площади мелькали тени. Женщина двинулась дальше. Идти было легко – так, словно земное притяжение никогда не было ей знакомо. Здесь не было облаков, но откуда-то струился мягкий свет.

На пустынной дороге ребёнок лет четырёх мелом рисовал на асфальте непонятные фигуры. Это была девочка с золотыми кудряшками.

Увидев Элину, малышка прервала своё занятие и выпрямилась.

– Здравствуй, мама, – произнесла девочка.

Элина вздрогнула.

– Ты ошиблась малышка, я не твоя мама. Как тебя зовут?

– У меня нет имени, ведь ты не дала мне родиться.

Элина замерла. Неужели очаровательная девчушка – это тот проклятый аборт, на котором настоял муж, когда у неё уже было двое сыновей, и рождение третьего никак не вписывалось в их планы? Её не рождённое дитя… Дочь.

Огромные серые глаза, розовое платье в рюшах, испачканные мелком маленькие ручки.

– Ты не родилась, но почему же я вижу тебя? Если бы ты жила, тебе было бы сейчас шестнадцать лет…

Девочка разговаривала как взрослая.

– Я сразу попала сюда. Я не родилась, и у меня нет возраста. Мне может быть сколько угодно лет. И имени у меня нет. У меня ничего нет. Я ничего не знаю и ничего не умею, я просто играю.

У всех есть мамы. Мне захотелось посмотреть на свою маму. Ты красивая. Почему ты не захотела, чтобы я у тебя была?

– На, возьми, – малышка протянула Элине мелок, потом повернулась и стала прыгать на одной ножке, затем остановилась и помахала ей рукой.