Синий конверт, или Немцы разные бывают

Оперативники и следователи не знали, как быть. Считать это блефом со стороны Начхрана? В любом случае, приходилось торопиться. Поиски места содержания заложницы до сих пор не дали результата и на след похитителей никак не удавалось выйти. Спецслужбам ничего иного не оставалось, как согласиться на эти условия преступника. Тем более, что Начхран предупредил, что заложница будет ликвидирована и в том случае, если он будет осуждён по суду. Такой договор у него тоже заключён, но уже с другими людьми.

Неожиданно возникло ещё одно опасение никогда не найти заложницы, которое вынуждало следственные органы не затягивать осуществление сделки с Начхраном.

Оперативники знали о «предъявах» Начхрану со стороны некоторых воров в законе, в связи с похищенным им у них «общаком». Знали и об их угрозах расправиться с ним самым беспощадным образом. Поэтому его постарались держать в месте заключения подальше от профессиональных уголовников, рецидивистов. Полагаясь на новый облик Начхрана после пластических операций, его поместили на период следствия в общую камеру с людьми, ожидавшими суда за незначительные преступления. То ли из-за нехватки мест, то ли из-за халатности сотрудников органов, но там оказался наблюдательный уголовник со стажем, попавшийся в этот раз на мелком мошенничестве. По каким-то, только ему известным признакам, он заподозрил в одном из сокамерников разыскиваемого «паханами» похитителя их «общака».

Он попытался известить о своём подозрении «волю». И только добросовестное исполнение своих обязанностей молодой надзирательницей, проходящей стажировку на будущем месте своей работы, предотвратило утечку информации. Девушка имела, видимо, чрезвычайно чувствительные пальцы. Она нащупала «маляву», тоненький клочок искусственной ткани с микроскопическим текстом, в воротнике отпускаемого под домашний арест подследственного. «Воля» извещалась, что в камере содержится человек, который может быть тем самым похитителем "общака".

Смерть Начхрана в тюрьме от руки уголовных карателей могла стать и смертью для заложницы. Поэтому его перевели в одиночку.

Когда были согласованы все детали обмена, вплоть до места, даты и часа, он потребовал доставить ему в камеру простой телефон с чистой симкартой. Предупредил, что после звонка тут же приведёт в негодность и телефон, и симкарту, и чтобы ему в этом не препятствовали. Он не хотел, чтобы спецслужбы через этот его звонок вычислили местонахождение его подельников, освободили заложницу и тем самым порушили бы его план спасения, который пока осуществлялся так, как задумывался.

***

В согласованный день и час, через десять минут после того, как были выполнены все формальности для Начхрана на переход границы, к погранпосту подъехали и остановились примерно в ста метрах от него серый седан и того же цвета джип. Из седана вышли двое мужчин и женщина в колпаке на голове. Обе машины сразу же развернулись в обратном направлении и остановились, распахнув двери задних салонов и не глуша моторы.

С поста к машинам направился оперативник. При его приближении с пленницы сняли колпак. Убедившись, что женщиной является Калерия Германовна, оперативник сообщил об этом по рации на пост. С Начхрана сняли наручники, вручили ему документы на выезд из страны и подняли перед ним шлагбаум. Все это время люди у джипа продолжали держать женщину под руки. Только убедившись, что Начхран уже добрался до шлагбаума у пограничного поста соседнего государства, мужчины быстро вскочили в машины и те, взревев на повышенных оборотах, рванули с места.

Оперативник, поддерживая женщину под локоть, повёл ее к своим. Слезы застилали глаза Калерии Германовне, она почти ничего не видела. На посту, когда оперативник отпустил ее руку, она обессилено села прямо на траву.

Калерия Германовна Вильзен провела в заточении больше месяца. Она не могла пожаловаться на дурное с ней обращение. Немые ее охранники даже проявляли к ней сочувствие. Но сама обстановка изоляции от мира и неизвестность, которая ее ждала впереди, действовали на неё угнетающе. Калерия Германовна заметно постарела. Лицо ее осунулось.

Сейчас она не испытывала счастья освобождения. На неё навалилось полное душевное опустошение. И оперативники понимали ее настроение и по дороге ни о чём не расспрашивали. Ее везли в другой город, в другую квартиру. Но пока не решили, нужно ли снова менять ей фамилию. Начхран был обезврежен и вряд ли в ближайшие годы сунется в Россию. Банкиру грозило пожизненное заключение, то есть полное лишение связей с внешним миром, что не позволит ему снова угрожать Екатерине Заикиной. Решили подождать с новым именем, во всяком случае, пока не разрешится эта история с передачей ей письма из Австрии.

Глава 9. ЕКАТЕРИНА

ЗАВЕРШЕНИЕ "МИССИИ СЛЕДОКА И УПОЛНОМОЧЕННОГО"