Синий рыцарь

Стол был в точности такой, как сама Кэсси: щеголеватый и опрятный, интересный и женственный. На краю стола лежала керамическая пепельница причудливой формы, которую она приглядела в одной торгующей всяким барахлом лавочке в западной части города. Была здесь и маленькая, изящно расписанная восточная вазочка с букетиком увядших фиалок, которые Кэсси заменит первым делом, едва появится. Под пластиковым листом на крышке стола расположилась коллекция разнокалиберных фотографий людей, которыми она восхищалась, – в основном французские поэты. Кэсси страстно любит поэзию и некоторое время пыталась научить меня понимать стихи «хайку», но я в конце концов убедил ее, что не обладаю нужным для поэзии складом воображения. Мой круг чтения ограничен историей и новыми методами полицейской работы. Но мне понравилось одно из стихотворений, что мне давала почитать Кэсси – о кучерявых овечках, пастухах и диких собаках, которые этих овечек таскали. Его-то я понял на все сто.

Тут открылась дверь и вошли, хихикая на ходу, Кэсси и другая учительница, невысокая цыпочка с отличной фигуркой, облаченная в огненно-розовое мини.

– Ой! – воскликнула она. – Кто вы такой? – ее шокировала моя синяя форма. Я сидел, развалившись в уютном кресле Кэсси с обитыми кожей подлокотниками.

– Я Очень Хороший Пастух, – объявил я, попыхивая сигарой и улыбаясь Кэсси.

– Что бы это значило? – сказала Кэсси, покачивая головой. Потом положила на стол стопку книг и поцеловала меня в щеку к великому удивлению своей коллеги.

– Вы, должно быть, жених Кэсси, – засмеялась подружка, когда до нее, наконец, дошло. – А я Мэгги Карсон.

– Рад познакомиться с вами, Мэгги. Я Бампер Морган, – отозвался я. – Всегда рад познакомиться с женщиной, особенно с молодой, которая протягивает тебе руку и при этом приветливо улыбается.

– Я слышала о приятеле-полицейском Кэсси, но я так удивилась, неожиданно увидев вашу форму.

– Всем нам приходится трясти скелетами, Мэгги, – сказал я. – Вы мне лучше скажите, что вы такого натворили, раз подпрыгиваете от одного вида полицейского?

– Да ладно тебе, Бампер, – улыбнулась Кэсси. Я уже стоял, а она держала меня под руку.

– Оставляю вас наедине, – сказала Мэгги, подмигнув точно так, как она это видела и слышала в тысяче сопливых фильмов про любовь.

– Симпатичная девочка, – сказал я, когда Мэгги закрыла за собой дверь, и поцеловал Кэсси раза четыре или пять.

– Мне не хватало тебя этой ночью, – сказала Кэсси, прижимаясь ко мне. От нее пахло хорошими духами, и она отлично смотрелась в желтом платье без рукавов. Руки у нее загорели до красноватого оттенка, волосы уложены в прическу и касались плеч.

– Твой обед сегодня вечером не отменили?

– Боюсь, что нет, – промурлыкала она.

– Зато начиная с послезавтра мы будем вместе столько, сколько захотим.

– Ты думаешь, у нас будет столько времени?

– Тебе еще надоест смотреть, как я слоняюсь по квартире.

– Никогда. К тому же ты будешь занят, устраивая свою новую карьеру.

– Меня больше волнует другая карьера.

– Какая же?

– Научиться быть таким мужем, каким ты меня представляешь. Я все сомневаюсь, окажусь ли я для тебя достаточно хорош.

– Бампер! – сказала она, немного отодвигаясь и заглядывая мне в глаза, чтобы убедиться, что я говорю серьезно. Я выдавил из себя кривую улыбку.

Я поцеловал ее нежно, как только умел, и прижал к себе.

Я не то хотел сказать, как у меня вырвалось.

– Знаю. Просто я очень ненадежная старая дама.

Мне хотелось дать себе пинка за то, что я ляпнул такое, что могло, я знал, причинить ей боль. Получалось так, будто я хотел немного уязвить ее за то, что она стала лучшим, что могло со мной произойти в жизни, за то, что не дала мне превратиться в жалкого старика, пытающегося выполнять работу для молодых, а ходить с дубинкой по улицам – несомненно, работа для молодого полицейского. Я никогда бы не смог работать в помещении. Ни тюремщиком, ни за столом, ни кладовщиком, выдающим оружие парням. Кэсси спасла меня от этого кошмара... Я увольняюсь из полиции живым человеком, у которого впереди еще много прекрасных лет. И есть, о ком заботиться. Тут меня пронзила жуткая боль от газов в желудке, и я сразу захотел оказаться подальше от Кэсси, чтобы избавиться от этого пузыря.

– Наверное, это я вела себя глупо, – сказала Кэсси.

– Если бы ты только знала, как мне не терпится разделаться со своей работой, Кэсси, ты сразу бы перестала волноваться. – Я похлопал ее по спине, словно успокаивая, но на самом деле мне хотелось успокоить себя самого. Я ощущал, как пузырь все растет и всплывает у меня в животе.

– Ладно, Бампер Морган, – сказала она. – Так в какой день мы действительно уедем из Лос-Анжелеса? На самом деле уедем? Мужем и женой. Нам предстоит еще миллион дел.

– Подожди до завтрашнего вечера, моя гордая красавица, – ответил я. – До завтрашнего вечера, когда у нас будет немного времени поговорить и отметить это событие. Завтра вечером мы обсудим все планы и закатим где-нибудь роскошный обед.

– У меня.

– Годится.

– С отличным шампанским.

– Шампанское за мной.

– С полицейской скидкой?

– Само собой. В последний раз для меня.