Синий шепот. Книга 1

Дверь все еще была опечатана заклинанием Наставника государства, но Чан И даже не взглянул на талисман. Одним пинком он распахнул дверь и сломал печать, а затем потянул Цзи Юньхэ за руку. Девушка наконец вышла из камеры, где провела пять с лишним лет, но, переступив порог, лишилась последних сил. У нее подогнулись ноги, и она, не успев даже предупредить, рухнула на колени. Чан И тянул ее за руку, сжимая запястье с такой силой, что кожа посинела. Цзи Юньхэ подняла голову и посмотрела на Чан И снизу вверх, безуспешно пытаясь выдавить улыбку на бледном лице. Наконец, понурив голову, она призналась:

– Я не могу идти…

Чан И молчал, в подземелье повисла тишина. В следующее мгновение тритон обхватил Цзи Юньхэ рукой. Обессиленное тело безвольно прижалось к его груди. На короткий миг девушка потеряла сознание. Время словно повернуло вспять, перенеся ее и тритона на дно пруда в центре печати Десяти Сторон. Тогда Чан И еще не лишился хвоста, а Цзи Юньхэ переполняла вера в прекрасное будущее. Воды несли их к выходу, где ждал необъятный мир без границ и запретов, плескалось лазурное море и синело высокое небо… То было время, полное надежд…

Звук щелчка и всполох пламени заставили Цзи Юньхэ очнуться от грез. Это Чан И снял со стены факел. В углу, где крепился факел, были свалены в груду орудия пыток. Взгляд Чан И скользнул по их сверкающей стали. Не произнося ни слова, тритон развернулся. Обнимая одной рукой Цзи Юньхэ и сжимая факел в другой, он снова подошел к камере. Принцессу Шуньдэ, которая по-прежнему лежала внутри, охватила паника. Она трепетала от страха, изо всех сил пытаясь отползти хоть немного назад:

– Что ты хочешь сделать? Что ты хочешь…

Чан И захлопнул дверь камеры. Прутья решетки вспыхнули синим. Тритон запечатал дверь, наложив на нее заклятие, как прежде это делал Наставник государства. Холодные синие глаза уставились на принцессу:

– Я спас тебе жизнь среди чудовищных волн, а теперь хочу исправить содеянное.

С этими словами Чан И без тени сожаления швырнул факел на пол камеры. Солома на полу тут же загорелась. Окровавленное лицо принцессы исказилось от ужаса.

– Сюда! Сюда! На помощь! – вскричала она.

Принцесса уворачивалась, одновременно стараясь сбить пламя, но его языки поднимались с самого дна преисподней, воспламеняя воздух, пропитанный ненавистью и гневом. Вскоре пламя охватило всю камеру, раскалив до предела влажные стены и холодные прутья решетки.

– Спасите! Помогите! Наставник! – рыдала принцесса.

Чан И больше не смотрел на нее. Унося на руках Цзи Юньхэ, он вышел из подземелья.

Обернувшись, Цзи Юньхэ выглянула из-за плеча Чан И. Наконец‐то она увидела темницу снаружи. Это был самый обычный двор. Ничто не указывало на то, что здесь находится обитель Наставника государства. К этому времени пожар разгорелся, осветив небо над столицей, а плач и крики принцессы Шуньдэ, призывавшей Наставника, стихли. В темных глазах Цзи Юньхэ отразилось взметнувшееся ввысь пламя, и она прошептала:

– Надо было думать, прежде чем делать ставки.

Чан И замедлил шаг и посмотрел на Цзи Юньхэ, прильнувшую к его груди. Почувствовав на себе его взгляд, девушка подняла голову:

– Небеса преподнесли хороший урок.

Можно было считать, что принцесса Шуньдэ, сыграв по-крупному и проиграв, расплатилась по своим долгам… несколько иным способом.

Чан И не понял, о чем говорила Цзи Юньхэ, но его это не интересовало. Он шел вперед по центральной аллее резиденции Наставника государства, не встречая на своем пути никаких препятствий.

Только когда тритон покинул полыхающий пожаром двор, ему повстречался отряд императорских солдат. Всех учеников Наставника государства отослали на поле боя, а те мастера, которых принцесса Шуньдэ привела с собой, разбежались после событий в темнице. И теперь во главе небольшого отряда стоял Цзи Чэнъюй, выполнявший обязанности вестового.

Цзи Чэнъюй встречал Чан И прежде. Видя, что тритон уходит, унося с собой Цзи Юньхэ, ученик Наставника государства в ужасе вытаращил глаза:

– Тритон… тритон…

В мире водилось множество демонов, но у всех на слуху был только среброволосый синеглазый тритон.

Солдаты подняли факелы, но, услышав слова Цзи Чэнъюя, растерялись, мигом утратив боевой дух. Пылающий позади пожар окрасил серебряные волосы Чан И в красный цвет. Тритон молча вытащил что‐то из рукава и швырнул на землю. Это была старая тряпичная кукла.

Игрушка упала к ногам Цзи Чэнъюя. При виде нее ученик Наставника государства испытал еще большее потрясение. Он долго молчал, не прикасаясь к игрушке, а затем поднял голову и спросил Чан И:

– Это мой брат попросил передать? Где он? Он…

Чан И не стал слушать дальше. В его руке полыхнула синяя вспышка, и он исчез вместе с Цзи Юньхэ. Синий луч рассек ночное небо, точно метеорит. Ни императорские солдаты, ни даже Цзи Чэнъюй не смогли бы удержать тритона с его ношей.