Синий взгляд смерти

— Идемте, господа. — Олаф двинулся первым. Один и не оглядываясь. Руппи обдернул было заскорузлую от крови Лёффера куртку, передумал, сорвал, швырнул за борт, пошел рядом с Клюгкатером. Все линеалы похожи, и дороги на них коротки.

— Сударь, — шепнул Юхан, — может, их о чем-то спросить надо, а то, знаете ли... После уже не выйдет.

— Главное я слышал, а остальное... Понадобится, найду кого спросить.

Шкипер пожал плечами и предложил можжевеловой. Руппи поблагодарил, выпил. Усталость не исчезла, но хоть виски стягивать перестало. На палубе уже ждали. Солдаты, осужденные, священник, словно нарисованные тушью по закату петли... Кто-то орал. Троттен, надо полагать, а может, и сам господин адмирал цур зее?

— А если сорвется кто? — деловито уточнил Добряк.

— Значит, судьба, — твердо сказал Олаф и первым под непрекращающиеся вопли пошел к трапу. Вытянувшееся в какое-то яйцо солнце все еще не касалось гладкой, будто лед, воды. Ветер тоже стих и ждет. Штиль и крики. Чайки и те, кто не хочет умирать.

— Предатель!.. Ты еще свое получишь, ты и твой Фельсенбург! — Опять адъютант фок Хосса. Знакомый, пусть и не из близких. Лжесвидетель. Лейтенант флота Дриксен... Мразь... Хоть и смелая.

— Руппи! Мы же друзья... Руппи, как ты можешь! Руппи...

Только так он и может. Отступать нельзя. Отступать нельзя не только в бою.

— Начинать? — спрашивает Симон Киппе. Палач не слышит криков. Палач ждет приказа.

— Будь ты проклят... оружейник!

— Буду.

Вальдес молчит, скрестив руки на груди, за его плечом молчат Шнееталь с Зеппом и пылает небо.

— Начинай. — Руппи уже махнул рукой, когда понял, что опередил сразу двух адмиралов. Что ж, да будет так. — Именем Дриксен и «Ноордкроне»!

...Не сорвался никто. Палач на «Верной звезде» был отменный.

Часть 5

«Дьявол (Тень)»[10]

Не так благотворна истина,

как зловредна ее видимость.

Франсуа де Ларошфуко

Глава 1

Талиг. Южная Марагона

Талиг. Поместье Лаик

400 год К.С. 11-й день Летних Волн

1

Генерал Ариго был искренне благодарен генералу Рейферу. Необычный «гусь» изъяснялся столь ясно, четко и кратко, что не блещущий познаниями в дриксенском Жермон сумел разобрать перехваченный рапорт без посторонней помощи. Ариго дважды перечел достойные самого Ойгена строки, на всякий случай сверился со сделанным на скорую руку переводом, что приложили к добыче доблестные капитаны, и протянул бумаги начальнику штаба.

— Взгляните-ка, Гэвин. Приятно, когда ожидания оправдываются. Мы ждали от разведчиков важных сведений, и вот они. Не тайные планы Бруно, конечно, но очень и очень любопытно.

Карсфорн моргнул красными припухшими глазами и крайне выразительно не понял шутки. Он ждал неприятностей, он их получил, а ерничанье — дело теньентское, на худой конец капитанское, но никак не полковничье и выше. Ну и ладно! Жермон подкрутил усы и занялся поощрением.

— Молодцы! — от души поблагодарил он всю ночь гнавшего коня Бертольда. — И ты, и Арсини с Давенпортом, а сейчас марш отсыпаться!

Старый знакомец был сер от пыли и усталости, но теньенты станут руководствоваться здравым смыслом, когда начальники штаба начнут смеяться.

— Господин генерал, — серый Бертольд мог выпятить грудь колесом, но не порозоветь, — я не устал! Достаточно сменить коня и выделить других солдат для сопровождения, и я смогу выехать к капитану Давенпорту с вашим приказом.

Герой в самом деле собрался немедленно лезть в седло, но Талиг как-нибудь обойдется без этого подвига.

— Приказ ты уже получил — отдыхать. Понадобится — курьера найдем, а от тебя, хорохорься не хорохорься, сейчас толку мало. Арно, забери-ка этого господина к себе. Вы ведь знакомы?

— Да.

— Тем лучше. Захочет поесть — накорми, нет, пусть так валится, больше в обед съест. Ступайте, потом еще поговорим.

— Мой генерал...

— Кыш.

Бертольд щелкнул каблуками и, пытаясь выглядеть пободрее, вывалился из палатки вслед за Арно. Жермон невольно поискал глазами шляпу, понял, почему именно ее, хмыкнул и навис над уже уткнувшимся в карту Карсфорном. Хорошее по причине ужина у бергеров и в самом деле спокойной ночи настроение портиться не желало, хотя новости могли бы быть и лучше. Хуже тоже, но с трудом.

— Старика вряд ли обрадует, что дриксы взялись за марагов уже всерьез.

— Помнится, генерал Райнштайнер опасался подобного еще прошлой осенью.

— Да. — Про бергеров не хотелось говорить даже с Карсфорном. Хороший был вечер, ничего не скажешь... Похоже, последний хороший вечер в эту кампанию.

— Если маршал не пойдет в Марагону, его не поймет уже никто. — Карсфорн подавил третий за несколько минут зевок, сыч несчастный! Жермон решительно сгреб с кровати зарождающуюся на любом биваке кучу и навалил на карту.

— Прикажу-ка я вам то же, что и Бертольду. Я — к маршалу, а вы — спать! Здесь, немедленно и до обеда, иначе свалитесь прямо на марше. Часов пять у вас есть. — Раньше Вольфгангу просто не переварить новости и не прийти хоть к какому-то решению. — Из-за чего вы не выспались сегодня, ведь нигде не горело?