Синий зонт

Александр Радченко Синий зонт

Талант – то самое качество,

Которое велит тебе делать

все наоборот, все не правильно,

и убаюканный привычной

гармонией мир взрывается.

Андрей Макаревич

Глава первая Из жизни художника Альберта

Абсолютный стих

Кого-то лепили из глины,
А вас, безусловно, из теста.
Над вами вам пели былины
О белом царе и невесте
И в душу немного изюма,
И капельку рома с Ямайки,
Что ночью стащили из трюма.
Я третий на снимке без майки.
P. S. Абсолютный встал.
Абсолютный сел.
Абсолютный стих.

«Я сделал все наоборот…»

Я сделал все наоборот:
Мой пианист стреляет первым,
Он, как умел, играл фокстрот.
Он, как хотел, лечил вам нервы.

Тогда вы были при князьях,

Хрустальный шар сиял при свите.
Маэстро вспомнил о друзьях,
О Вессоне и Смите.

Менялось время на часах,

Где циферблат без стрелок.
Раввин сказал, что был Пейсах,
Сметая все с тарелок.

А пианист играл фокстрот,

Играл его наоборот.

«Если пес-то лунный…»

Если пес-то лунный,
Если друг-то милый,
Если враг-то гунны
За спиной Аттилы.

Шляпа и гитара,

Куртка на диване.
Накопилась тара
И чужая в ванне.

Мотыльки летают,

От свечи огарок,
Тени нарастают
В свете желтых арок.

И под строчкой нота

Личного протеста
Да на стенке фото,

Где она невеста.

Где оркестр струнный,
Диксиленд нехилый,
Там, где друг не лунный,
Там, где пес не милый.

«Вот бы иметь столько рук…»

Вот бы иметь столько рук
И попросить третий глаз.
Было бы меньше разлук
И неоконченных фраз.

Вас просвещаю, пока

Заняты боги судьбой,
Держит за хвост облака,
Шива шестою рукой.

Держит за хвост облака,

Некогда руку подать
Смотрит как будто с тоской
И говорит: Так держать!

«По протоке тонкой…»

По протоке тонкой,
Управляя джонкой,
О тебе пою.
Как за горизонтом
Атмосферным фронтом
Баю ночь твою.
Или каплей звонкой
По щеке румяной,
Словно колокольчик
Тройки резво-рьяной.
Баю ночь твою,
Баю и пою.

Охота

Ведь будешь франки предлагать,
Шептать противно: «Обними»,
И прессе что-то нагло врать…
Да ври, конечно,
Черт с ними.
Иль сбрось
С тебя хандру —
Наряд невежды,
Слепую глиняную рать.
С короной пышные одежды
На Александрову кровать.
А мне зевать, Мадам, охота!

В беседке

В беседке миленькая вслух
читала Фета.
Соседская сирень над вечною
весной склонилась.
Нет, мне не послышалось,
Она сказала:
«Света. Я вас прошу уйти,
Пожалуйста, со мной.
Я брошу вас монеткою
на счастье
В небесно-голубой фонтан
Мечты.
Чтоб вспоминать порою
в час ненастья
Твои черты, твои черты».

«От грозы шагала прочь…»